– Десять секунд до выхода из гиперспейса!

– А Василий Иванович знает о том, что ему предстоит? – Сакамото включил обзорный скрин.

– Пять секунд до выхода из гиперспейса!

– Василий Иванович сам вызвался.

– Выход!

Яркая многоцветная вспышка на обзорном скрине. Все цвета будто подсвечены изнутри, блестят и переливаются. До тех пор пока их не стирает космическая тьма, такая привычная и почти родная.

– Прибыли! Космическая станция «Кубоканэ»!

Никогда прежде не случалось Бутову заглядывать в космический монастырь. Он точно не мог сказать, что именно ожидал увидеть, но то, что предстало его взору, вовсе не вызывало душевного трепета. На обзорном скрине появилась похожая на грушу, опутанная сетью причальных ферм космическая станция устаревшей и давно уже снятой с производства серии «Гранат». На внешнюю обшивку станции была нанесена буддистская символика. Но похожие на головастиков черно-белые значки «инь» и «янь» и причудливые иероглифы, по мнению русского, здорово смахивающие на засушенных паучков со скрюченными лапками, не произвели на Бутова большого впечатления. А может быть, все дело было в том, что он с самого начала не понимал, зачем нужно лететь в монастырь? Что мог посоветовать капитану великий наставник Дзен, человек уважаемый и мудрый, но сугубо штатский? Поскольку ответов на эти вопросы не было и, как полагал Бутов, в принципе быть не могло, оставалось списать все на присущую японцам верность традициям – самурай без церемонного поклона даже голову врагу не снесет.

Уважающий чужие традиции, но все же не склонный придавать им чрезмерно большого значения, Бутов поначалу вообще не собирался покидать корабль, но в последний момент любопытство все же взяло верх, и русский криогенщик в сопровождении десяти старших офицеров и капитана «Дасоку» отправился в монастырь Кубоканэ.

В тамбуре гостей встретили четверо монахов, облаченных в долгополые ярко-желтые с красной окантовкой одежды. Церемонно раскланявшись, монахи поинтересовались, что привело военных в монастырь. На что нито кайса Сакамото ответил, что офицеры «Дасоку» хотят вместе с монахами вознести молитву Будде Амитабе, а ему самому необходимо встретиться с настоятелем монастыря Нитирэном. Монахи сказали, что братья готовы помолиться вместе с офицерами, но вот встретиться с наставником Нитирэном нито кайса вряд ли удастся, в последнее время настоятель монастыря плохо себя чувствует и редко, очень редко выходит из своей кельи. Сакамото продолжал стоять на том, что ему необходимо увидеться с Нитирэном, он даже обмолвился о том, что отправиться к наставнику ему велел сам Император, волю которого не могут нарушать даже святые. Последний аргумент произвел на братьев-монахов впечатление. Ничего не обещая заранее, они сказали, что сообщат настоятелю о желании капитана «Дасоку» повидаться с ним. А пока они предложили гостям пройти в комнату для чаепитий.

Бутова поразило то, что монахи ни словом не обмолвились ни о нападении сайтенов, ни о пленении Императора и падении Империи Пяти Солнц. Быть может, они вообще не знали о том, что происходит в мире? Ни к чему им это? Да не может такого быть, чтобы люди жили в полной изоляции! Ту же еду и воду кто-то им доставляет на станцию! А значит, и новости должны прилетать.

Стены комнаты для чаепитий, куда проводили гостей монахи, были задрапированы легкими, светло-зелеными портьерами. В центре стоял большой полукруглый стол на низких ножках. Единственным украшением комнаты служила большая статуя сидящего в позе лотоса Будды, вырезанного, как определил на глаз Бутов, из цельного куска темно-пурпурного, кажущегося полупрозрачным, с серебристой блесткой довернита – совсем недешевого поделочного камня, добываемого на Доверне-9. А с учетом того, что размеры самородных довернитов, как правило, не превышают нескольких сантиметров, статуя Будды из комнаты для чаепитий могла стоить целое состояние.

Встретившие гостей монахи незаметно удалились. Сменившие их трое других проворно расставили на столе чашечки для чая, принесли глиняные чайнички с черными иероглифами и блюдечки из тоненького фарфора со сладостями, приготовленными не иначе, как здесь же, в Кубоканэ. Во всяком случае, Бутов ничего подобного прежде не пробовал. Особенно ему понравился миндаль в меде – монахам приходилось то и дело подкладывать русскому на блюдечко новую порцию.

Вскоре явился один из монахов, отправившихся известить наставника Нитирэна о желании капитана «Дасоку» повидаться с ним. Опустившись на колени позади Сакамото, монах что-то зашептал нито кайса на ухо. При этом взгляд его то и дело косил в сторону Бутова. Криогенщик подумал даже, а не жалуется ли монах Сакамото на то, что русский слишком много ест?

Но дело, как оказалось, было не в том. Поставив недопитую чашечку чаю на стол, Сакамото поднялся на ноги и знаком попросил Бутова подойти. Быстро собрав ложечкой и отправив в рот остававшийся на блюдечке миндаль, криогенщик глотнул чая и подошел к капитану.

– Наставник Нитирэн согласился встретиться со мной. – Сакамото смотрел на Бутова так, будто пытался прочитать его мысли. – Но он изъявил желание, чтобы и ты присутствовал на встрече.

– При чем тут я? – искренне удивился Бутов. – Я вообще в первый раз слышу об этом вашем Нитирэне.

– Достаточно того, что он тебя знает.

– Откуда он может меня знать?

– Понятия не имею. – Сакамото посмотрел на монаха, как бы переадресовывая ему вопрос русского.

– Наставник Нитирэн не называл вас по имени, – тихо зашептал монах. – Но он сказал, что с капитаном «Дасоку» в его келью должен явиться русский, который вошел в ворота монастыря вместе с остальными гостями. Как я понимаю, другого русского среди вас нет.

– Верно понимаете, – кивнул Бутов. – Но как Нитирэн мог узнать о том, что я здесь? Он что, ясновидящий?

– Наставник Нитирэн обладает многими способностями, недоступными простому смертному, но для того, чтобы узнать о вас, ему не нужно было прибегать к ясновидению. – Монах едва заметно улыбнулся. – Он видел вас на контакт-скрине, когда вы переступали порог монастыря.

– А, ну это все объясняет, – удовлетворенно кивнул Бутов.

– Ошибаешься, – возразил Сакамото.

Бутов не успел спросить нито кайса, в чем именно заключается его ошибка.

– Прошу, следуйте за мной, – сказал монах и, приподняв закрывавшую дверь портьеру, вышел из комнаты для чаепитий.