Спрыгнув с лесенки, он услышал, как под ногами плюхнула вода. Следом за этим наверху грохнула упавшая крышка люка. И мрак сомкнулся вокруг Вениамина.

– Эй, что там?! – крикнул Вениамин, инстинктивно сделав шаг назад и выставив перед собой руку, чтобы предупредить возможное нападение.

– Порядок, Ральфович! – услышал он голос Канищеффа, доносившийся сверху.

И сразу же кто-то схватил Вениамина за руку.

Опять-таки, не раздумывая, а действуя на автомате, Вениамин перехватил руку потенциального противника в запястье и провел болевой прием. Всплеск – человек упал в воду. И крик:

– Ты что, сдурел, Вениамин Ральфович! Это ж я, Сид!

– Сори, – Вениамин помог парню подняться.

– Ну, ты силен, Ральфович! – услышал Вениамин слева от себя голос Канищеффа.

Едкий одеколонный запах, точно кокон обволакивающий чистильщика, перебивал даже сырую, смрадную затхлость канализации.

– Не дуркуй, Канищефф, – зло процедил сквозь зубы Вениамин.

– А шо такое? – удивился чистильщик.

– Фонарь включи, вот шо.

– Так нет же у меня фонаря.

– Та-а-ак…

– Ты нервишки-то побереги, Ральфович, – почувствовав угрозу, быстро затараторил Жан-Мари. – Все будет чики-чики. Я в темноте вижу, шо твоя кошка.

– Зато я ничего не вижу.

– Так здесь и смотреть-то не на што – чай, не музей. Знай себе за мной топай, хай не отставай.

Канищефф протиснулся между Вениамином и стенкой туннеля и, предупредив: «Голову пригнуть не забудь», – зашлепал вперед.

Последовав его совету, Вениамин пригнулся и пошел следом за чистильщиком. Позади него загребал воду ногами Сид.

Судя по тому, как уверенно продвигался вперед Жан-Мари, он и в самом деле обладал способностью видеть во тьме. Идти за ним не отставая не составляло большого труда: пол под ногами был ровный, резких поворотов туннель не делал. Единственное неудобство заключалось в том, что все время следовало помнить о низком потолке – не дай бог голову ненароком поднять. Но, как оказалось, начальный участок пути был самым легким. По прикидкам Вениамина, они прошли метров двести, когда Жан-Мари скомандовал:

– Стоп.

– Инчэ? – выдохнул в затылок чистильщику Вениамин.

– Пришли, – с невозмутимым спокойствием сообщил Жан-Мари. – Пора маски надевать.

С той стороны, где он находился, послышалась сначала возня, а затем металлический лязг.

– Про перчатки не забудьте, – напомнил Канищефф. – Готовы?

– Хай, – ответили почти в один голос Сид и Вениамин.

Приглушенные респиратором голоса звучали неразборчиво, но Канищефф все понял правильно.

– Давай, Ральфович, ты первым пойдешь, – скомандовал чистильщик, который, судя по голосу, маску еще не надел.

– Куда? – спросил, оттянув край маски, Вениамин.

– Маску не снимай! – повысил голос Жан-Мари. – А то с непривычки, чего доброго, откинешься еще!

– Хай, черт тебя дери, Жан-Мари! Куда мы лезем?

– Вестимо куды, – почему-то со вздохом ответил Канищефф. – В сток для отработанного ракетного топлива.

– Ты в своем уме, хайван плешивый! – заорал Вениамин.

– А шо? – как будто вполне искренне удивился чистильщик. Хотел бы Вениамин сейчас видеть его лицо! – Я-то пролез – и ничего.

– А шо, если нас сливом накроет?

– Не накроет, – уверенно заявил Жан-Мари. – Я график полетов проверил. Кроме того, сток после дневного слива промыли водой с аммиаком.

– При чем тут аммиак? – растерялся Вениамин.

– Почем мне ведать, – ответил Канищефф. – По инструкции положено промывать сток водой с аммиаком, вот мы и промываем. Слушай, Ральфович, – Жан-Мари, похоже, тоже начал нервничать, – ты шо, мозгуешь, я тебя угробить хочу? Хай на фига же мне это нада, ежели я с тебя ешо бакшиш не поимел!

На это трудно было что-либо возразить.

– Так куда мне лезть? – Вениамин поправил маску на лице, подумав о том, что если респиратор неисправен, то все это может плохо закончиться.

А еще Обвалову показалось, что за секунду до того, как Жан-Мари начал давать указания, он различил едва слышный торжествующий смешок чистильщика.

– Присаживайся на корточки, Ральфович. Давай руку сюды. Чуешь край отверстия?

– Угу, – промычал из-под маски Вениамин.

– Вот в него и полезай. Сначала ноги свесь… Не бойся, здесь невысоко. Как спустишься, ползи налево…