И все же звезда Ундерлипа горит. Совершенная случайность. В самую последнюю минуту, когда флот находится в какой-нибудь полумиле расстояния от яхты, к, небу взлетает яркая ракета. Это, по-видимому, сигнал. Фронт эскадры разрывается на две части. Обе половины перестраиваются треугольниками. Основания треугольников друг к другу. Вершины врозь. Обе эскадры начинают удаляться друг от друга: одна на север, а другая на юг. Между удаляющимися эскадрами образуются ворота. Они становятся шире и шире, и яхта старается проскочить через эти ворота.

– Максимальнейший ход!
– диктует капитану Баррасу Ундерлип.

– Надо пролететь!
– кричит он.

– Наоборот, надо проползти, - противоречит капитан Баррас.

– Но почему?

– Потому...

– Яхта пока еще принадлежит мне?
– кричит Ундерлип.
– Я требую точного ответа: почему?

Капитан Баррас вторично забывает об уважении к королю, кричит что-то нелестное о его родителях и делает свое дело. Яхта ползет, как черепаха, и покуда она ползет, обе эскадры пропадают из вида.

Ундерлип чувствует себя виноватым. Да, Баррас был прав. При первой встрече с эскадрой надо было выиграть время. Теперь надо было выиграть пространство. Пока яхта ползла, ворота ширились, эскадры отходили друг от друга.

– Простите, капитан, я погорячился.

– Простите, мистер, я тоже погорячился.

– Вы отличный стратег, капитан Баррас.

– О, да, я... Вы что-то упомянули о полумиллионе долларов, мистер.

– Xa-xal Это было в горячке, капитан. Полмиллиона. Знаете ли вы, что это за сумма?

Капитан Баррас зеленеет и выпаливает:

– Когда я обидел ваших родителей, мистер, то это не было в горячке! Вот! И больше ничего!

И это он говорит Ундерлипу! Королю! И поворачивается к нему спиною. К королю! И золотой король молчит. Глотает пилюлю и молчит. Потому что в этом положении он, по правде сказать, номинальный король. Он в руках капитана Барраса.

Ундерлип находит утешение в созерцании природы. Полная луна висит над краем моря и разбрасывает по воде тысячи серебряных кружочков. Огненная россыпь звезд. Небо ясно. Ундерлип ничего не имеет против того, что туман растаял. Он опять уверен в своей звезде. Она горит и будет гореть.

Что это за столбик выскочил из воды в нескольких саженях от яхты? Выскочил и растет. Поднимается над водой. Вода вокруг столбика светлеет. Белое овальное пятно света.

– Перископ подводной лодки, семь чертей!
– восклицает капитан Баррас.

Он забыл, что только что оказал величайшее непочтение к Ундерлипу, оборачивается к нему и, как будто ничего между ними не было, произносит в тревоге:

– Опять.

Ундерлип не понимает его. Что опять?

– Опять надо удирать во все лопатки.

И, не теряя времени, кричит в рупор:

– Задний ход.

Увидев перископ, Ундерлип требует:

– На всех парах, капитан Баррас. Полмиллио...

И спохватывается. Довольно легкомыслия. Крайности всегда вредны. Во всех случаях.

Из-под воды, образовав водяную воронку, выныривает покатый остов подводной лодки. Крышка люка откидывается. На мостике четыре человека в офицерской форме.

Они, несомненно, увидели яхту. Они смотрят на нее. Ундерлип, что слышно со звездой? Она закатывается? Что?

– Полмилл... Капитан Баррас! Что же это будет? Максимальный ход.

– Поздно, мистер. Даже за целый миллион. Не могу. Невозможно.

Один офицер складывает у рта ладони трубой и кричит:

– Чья это яхта? Наша?

– Ихняя! Кричите; ихняя!
– подсказывает Ундерлип.

– Ваша!
– послушно кричит в переговорную трубу капитан Баррас.

Офицеры о чем-то спорят, горячо жестикулируя.

И опять один из них, складывая руки трубой, кричит:

– У вас американский флаг. Кто вы? Красные или белые?

– Кем нам лучше быть?
– справляется капитан у Ундерлипа.

– Никакие.

– Никакие!
– кричит в трубу капитан.

– Куда вас несет?
– долетает с лодки.

– В Англию!
– отвечает капитан и, спохватившись, спрашивает Ундерлипа:

– Так я сказал?

Но Ундерлип не успевает высказать свое мнение.

С лодки гремит ругательство.

– Мерзавцы! Почему вы маскируетесь? Вы красные. Мы пустим вас ко дну.

Ундерлип вырывает трубу из рук капитана Барраса и кричит самолично: