Вася подумал, яростно почесал стриженый затылок и сказал:

– Знаешь что... Иди-ка ты лучше обратно к тетке.

– Почему?
– испугался Ленька.

– А потому, что здесь тебе жить будет трудновато. Здесь тебя свиней заставят пасти.

О свиньях Ленька меньше всего думал, когда шел на ферму. Но он сдержался, храбро помотал головой и сказал:

– Плевать. Эка невидаль.

– А бекасов не боишься?

– Каких бекасов?

– Ну, вшей, говоря по-научному.

– Я уже знаком с ними, - усмехнулся Ленька.

– Ну, что ж, ладно, - сказал Вася.
– Сходи тогда к Николай Михайлычу. Попросись, может, он и примет тебя.

– К какому Николай Михайлычу?

– К директору.

Вася оглянулся и негромко добавил:

– Только смотри, особенно близко не подходи...

– А что, он - кусается?

– Не кусается, а... сам увидишь. Его у нас хлопцы Драконом зовут.

Высокий бородатый дядя в широкополой соломенной шляпе стоял у плетня школьного сада и ел, обкусывая со всех сторон, маленькое зеленое яблоко.

– Тебе что?
– спросил он, увидев Леньку.

Ленька вдруг почувствовал страх, услышав этот голос. Он сам не понял, почему ему так страшно.

– Вы директор?
– пролепетал он.

– Ну?

– Пожалуйста... товарищ директор, - забормотал Ленька.
– Примите меня...

– Что еще? Куда тебя принять? Ты откуда взялся такой?

– Я... я из города. Хочу учиться у вас... в школе.

– Учиться?

Директор доел яблоко, бросил огрызок через забор, облизал пальцы, прищурившись посмотрел на мальчика и - послал его к черту.

– Самим жрать нечего, - сказал он сквозь зубы.

Ленька заплаканный вернулся к брату. Товарищи сначала посмеялись над ним, а потом сжалились и посоветовали ему, не обращая внимания на директорские слова, оставаться на ферме.

Ленька остался. Он с трепетом ждал, что его погонят. Но его не погнали.

Ночь он проспал в огромной, как казарма, училищной спальне на одной койке с Васей. Спать ему не давали насекомые. То он сам просыпался от их укусов, то его будил, ругаясь и ворочаясь, Вася. В спальне было темно, накурено, от подушки нехорошо пахло. Утром, невыспавшийся и разбитый, Ленька вместе с другими воспитанниками вышел по звонку во двор фермы. Директор распределял наряды. Увидев Леньку, он не удивился, только прищурился, посмотрел в тетрадку и сказал:

– Пасти бычков.

Ленька пасти бычков не умел. Бычки разбежались у него, как только он выгнал их за ворота фермы.

Разыскивать бычков пришлось Васе.

– Вот видишь, - сказал он, встретившись вечером с Ленькой.

– Ничего, - сказал Ленька, - я научусь.

Но научиться было не так-то просто. Учили на ферме только побоями, а это плохой учитель. Единственное, чему кое-как выучился здесь Ленька, - это воровству.

...На третий или на четвертый день по прибытии на ферму он зашел зачем-то в школьную кузницу. Мальчик его лет выковывал там на наковальне какую-то длинную железную штуковину.

– Это что такое?
– спросил Ленька.

– Кинжал, - ответил, помолчав, мальчик.

Ленька удивился и спросил, зачем вдруг понадобился мальчику кинжал.

– А вот затем, - усмехнулся тот.
– Сегодня ночью пойдем деревенских кабанков резать.

Ленька сразу не понял, а когда понял - пришел в ужас:

– Кабанков? Чужих? Резать? Это же нехорошо! Это же нечестно!

– Нечестно?
– сказал мальчик.
– А это вот видел?

И он поднес к самому Ленькиному носу еще не совсем готовый и неостывший кинжал.

Скоро Ленька понял, что деревенские кабанки - это пустяки, детские шалости.

Ферма, куда он пришел учиться, оказалась самым настоящим разбойничьим вертепом, во главе которого стоял атаман - бородатый директор.

Ученики голодали. В столовой кормили их изо дня в день одним и тем же безвкусным борщом из зеленой свекольной ботвы - без хлеба и без соли. А директор и его сотрудники устраивали попойки, выменивали на самогон казенные продукты, одежду, инвентарь. За спиной директора ученики роптали, ругали его последними словами, но заявить открытый протест, пожаловаться никто не решался. Рука у Дракона действительно была тяжелая.

Правда, иногда и он вспоминал, что воспитанники его не могут питаться одним воздухом. Так как делиться с ними казенным сахаром и маслом в расчеты его не входило, он нашел более дешевый способ для кормления изголодавшихся питомцев: раза два в месяц он устраивал организованные облавы на крестьянских гусей, телят и даже коров.

По звону колокола старшие ученики собирались во дворе фермы, седлали лошадей, вооружались веревочными арканами и во главе с директором ехали на промысел. Вечером они возвращались с добычей. На следующий день в свекольном борще плавало свиное сало. А охотники, то есть старшие ученики, ели еще и свиное жаркое.