При чем здесь лес?

Александр Иванович вдруг снова начал нервничать. Ситуация-то, честно говоря, абсурдная. Не надо было соглашаться ехать! И, главное, куда?! Почему документы не проверил?! Это он-то, такой опасливый и толковый. Никогда в жизни не попадал в опасные ситуации, а тут!

Лес внезапно кончился.

– Аэродром?!

– Да,- спокойно ответили ему.

– При чем здесь аэродром?

– Только с аэродрома может взлететь самолет.

В этом ответе почудился Александру Ивановичу отсвет легкого сумасшествия, и он снова затаился.

Машина остановилась возле небольшого двухэтажного здания, окруженного невысокими елками.

– Выходите.

– Что это за здание?

– Мы можем вам сказать, но вам это ничего не даст.

– А может быть, даст!

– Не даст. Идемте, у нас не так много времени.

Произнесено это было таким тоном, что Александр Иванович не счел возможным упорствовать далее. В конце концов надо быть последовательным, раз согласился ехать, чего уж теперь капризничать.

За входной дверью оказался длинный, вымощенный гулкой плиткой коридор. Идти пришлось в дальний конец. Там оказалось помещение, похожее чем-то на зубоврачебный кабинет. Из-за белой ширмы вышел человек в синем халате. За толстыми очками неуловимые глаза.

– Раздевайтесь.

– Зачем?

– Так надо.

– Кому?

Очкастый поморщился.

– Вы что, еще ничего не поняли? У вас была возможность подумать.

Александр Иванович раздраженно взмахнул руками.

– Нет, не понял. И для чего вы меня сюда притащили, и что собираетесь со мной делать, тоже не понял. Ничего не стану делать, пока не объясните, что со мною будет.

Он говорил, с ужасом ощущая, что опытные пальцы его равнодушных спутников быстро расстегивают пуговицы его пиджака, развязывают узел галстука, ослабляют ремень.

– Нет!
– как девушка-невинница взвизгнул работник оптовой базы и схватился за те места, что нуждались, по его мнению, в особой защите. Он вообразил, что над ним хотят как-то по-особенному отвратительно надругаться. Заманили, извращенцы, на лесной аэродром и...

– Одевайтесь!
– отдал очкастый очередную команду.

Мужики в плащах аккуратно повесили снятую с Трапезникова одежду на спинку железного стула и вынесли из-за ширмы непонятный комбинезон. Гибкая, как бы прорезиненная ткань, "молнии", кармашки, заклепки, липучки. Влезть в него можно было только с посторонней помощью. Помощь не заставила себя ждать. Александр Иванович обессиленно бубнил.

– Что это? Зачем это?

Его бодро и умело впихнули в странное одеяние, со свистом застегнули "молнии" и начали прилаживать огромные, как у горнолыжников, ботинки.

– Это самое лучшее из того, что мы можем вам предложить,- сказал очкастый, и было понятно, что он говорит чистую правду.

– Не надо мне ничего.

Все кнопки были застегнуты, ремни затянуты. "Плащи" вытерли потные лбы.

Человек в синем халате внимательно посмотрел Трапезникову в глаза. Выражение глаз у него было такое, словно он чего-то ожидает от своего подопечного. Александр Иванович понял - сейчас нужно что-то сказать, и с ужасом осознал, что сказать ему решительно нечего.

– Ну что же,- вздохнул очкастый,- тогда пошли.

– Куда?

– Вы все увидите. Мы ничего от вас скрывать не будем.

У входа, рядом с давешней "Волгой", стоял открытый джип. Трапезнико

ва погрузили на заднее сиденье. Он очумело вертел головой. Неотступные друзья держали его за руки. Джип тронулся с места. Обогнул двухэтажное здание. Александр Иванович скользнул взглядом по окнам и вздрогнул - в каждом из них было по нескольку любопытных физиономий. Может быть, крикнуть им: "Помогите!" Но он не крикнул.

Стуча колесами на стыках бетонных плит, джип катил через взлетное поле в сторону зеленого холма, уснащенного решетчатыми антеннами.

Одна покачивалась.

Рядом с холмом стоял небольшой белый новенький самолет. Лопасти двигателей беззаботно вращались.

– Наденьте это.

Александру Ивановичу нацепили на голову большой круглый металлический шлем с выпуклой стеклянной маской на уровне глаз. Трапезников понял - приближается решающий момент. Что решающий? Зачем?! А может, придется просто прокатиться на самолете и ничего не будет страшного?

Из туловища самолета вывалился трап в четыре ступеньки. Получив коленом мягкий повелительный пинок под зад, Трапезников начал подниматься по ступеням. В крохотном салоне было пусто. Сопровождающие не дали Александру Ивановичу занять ни одно из пассажирских мест. Его направили в сторону кабины.

Неопытный человек, попадая в кабину пилота, неизбежно обалдевает от дикого количества тумблеров, циферблатов, стрелок, шкал. Александр Иванович обалдел, и его в таком состоянии усадили в левое кресло и намертво пристегнули двумя ремнями.