Медлить было нельзя.

И вот Алексей, нарушив правило не встречаться с Ивашевой у нее на квартире, пришел к ней как-то вечером и заговорил напрямик, что она должна помочь.

– Боитесь?
– спросил он, рассказывая ей о своих планах.

Она ответила не сразу.

– Боюсь... Ведь я две ночи после нашего первого разговора не спала... Нервы - никуда. Вы же все понимаете сами... Да и возраст. Мне ведь уже сорок пять...

Но ничего, - поспешила она добавить.
– Я привыкну, постараюсь перебороть страх.

– К страху нельзя привыкнуть. Опасность всегда так или иначе волнует. С этим надо бороться. Только не нужно, чтоб страх затемнял рассудок...

Они сидели в ее большой темной квартире. Стояла глубокая тишина, и каждый звук: скрип паркета, шорох ее платья, даже голос - казался пугающе громким. И оттого, наверное, они говорили шепотом.

– Понимаю, - продолжала Софья Львовна, - но не могу отделаться от ощущения, что все догадываются о моих намерениях... В каждом взгляде мерещится подозрение...

– Это пройдет. Обязательно пройдет, - заверил ее Алексей.
– Так расскажите все по порядку: как вы устроились к Патценгауэру?

– Сказала ему, как вы учили: собираюсь сменить работу, куда-нибудь уехать. Он это встретил в штыки:

"Уехать? И вы думаете, я вас отпущу? А я? Останусь без учительницы?" "Ну, - говорю, - найдете другую".
– "Э, нет, другую не хочу. Вы меня вполне устраиваете". Он засмеялся. Я сначала заговорила о смерти дочери, о том, что мне нужно сменить обстановку.

Тогда он стал серьезным. Долго думал и наконец спрашивает: "Хотите - в Берлин?" Я пожала плечами.

"Это будет для вас прекрасный отдых. Да и наши занятия не прервутся! Только чтобы я вас мог взять в Берлин, вы должны стать моей сотрудницей. Согласны?"

Ну, как вы догадываетесь, я не заставила себя уговаривать. Дело сложилось как нельзя лучше.

– Какую, же работу вам предложил господин майор?

– Секретарскую, в административный отдел. Я хорошо пишу на машинке, знаю стенографию. И вот уже несколько дней служу. Но те сведения, которые вам нужны, через мои руки не проходили.

Алексеи зашагал по комнате. Звонко похрустывал паркет.

– А другая машинистка в отделе есть?

– Есть. Эльга.

– Немка?

– Да. Она сидит в отдельной комнате. Вход посторонним туда воспрещен.

– Значит, там!
– воскликнул Алексей.
– Наверняка там. А вы знакомы с этой Эльгой?

– Только здороваемся при встрече.

– Как она к вам. относится? Свысока?

– Пожалуй, нет. Ведь она знает, что майор берет у меня уроки. Для нее я - лицо приближенное к начальству.

– Это хорошо, - обрадовался Алексей и заходил по комнате еще быстрее. Подружитесь с Эльгой, окажите ей какую-нибудь услугу...

– Попытаюсь, - обещала Софья Львовна.

Эльге было лет тридцать пять. Тонкая, высокая, узкогубая, с серовато-пепельным цветом лица, она, видимо, и сама сознавала свою непривлекательность и при разговоре с мужчинами часто и без всякого повода краснела. Эльга была серьезна, аккуратна, замкнута, и что особенно нравилось майору Патценгауэру в Эльге - ее репутация "непорочной девы", исключавшая легкомысленные знакомства. И комендант считал, что одинокая некрасивая девушка незаменима для работы в секретном отделе.

Ивашевой не потребовалось прилагать особых усилий к тому, чтобы сблизиться с Эльгой. Как-то машинистка-секретного отдела сама подошла к Софье Львовне и, приветливо улыбаясь, шепнула; "У меня к вам дело!"

Они вышли в коридор. Эльга вытащила из кармана френча пачку "Тюркиш"

– Курите?

Софья Львовна, до сих пор никогда не курившая, тем не менее взяла сигарету и неловко склонилась над огоньком зажигалки.

Эльга долго мялась и краснела и наконец осторожно начала:

– Вы меня простите... Я понимаю, это нескромно с моей стороны, но... говорят, вы едете с майором в Берлин?

Глядя на поблекшее лицо Эльги, Софья Львовна подумала, как точен был расчет Алексея. Стоило Софье Львовне однажды "обмолвиться" в комендатуре о предстоящей поездке с Патценгауэром, и это стало известно всем.

– Возможно, - ответила она, догадываясь, какая просьба последует за этим вопросом, ибо уже несколько сослуживцев интересовались ее путешествием в Берлин.
– Возможно, хотя точно пока неизвестно. А вам что-нибудь передать родственникам?