Таким образом, они связаны с этим миром, пока не смогут закончить здесь свои дела. После этого они могут пересечь границу миров и успокоиться.

— Так в чем заключается ваше дело?

— Меня волнует один вопрос. Мне нужно знать, что случилось с одной женщиной.

Настала очередь нахмуриться Веронике:

— Старая подружка?

— Нет, просто женщина…

— Ты уверена, что у тебя все в порядке? — прервал Валентина голос Дэнни. — Ты находишься там уже ужасно долго.

— Со мной все в порядке, — огрызнулась Вероника, — просто женские дела. Так что насчет женщины? — спросила она Валентина.

— По слухам, она была беременна.

— От вас?

— Может, да, а может, и нет. — Валентин покачал головой. — Я не знаю, мы провели вместе только одну ночь.

Эта ночь не сохранилась в моей памяти.

— Почему же вы не можете ее вспомнить?

Валентин снова покачал головой.

— Возможно, я выпил тогда слишком много виски.

— Разве алкоголь не притупляет половое влечение? Вы не произвели на меня впечатления человека, у которого притуплены какие-нибудь чувства А тем более половое влечение… Если, конечно, содержание этих писем хоть немного соответствует истине.

— В них только правда, но и ты тоже права. Я никогда чрезмерно не предавался удовольствиям, никогда не забывал милого лица и восхитительного аромата, вплоть до этой ночи…

— Тебе не нужен аспирин или еще что-нибудь? — донесся до нее голос Дэнни.

— Нет, — отозвалась Вероника.

— Не стесняйся, я охотно подам тебе все, что потребуется. У Ванды иногда случаются те же проблемы — головные боли, судороги — раз в месяц.

— У меня месячные в другое время! — вспылила девушка.

— Но ты сказала…

— Может девушка спокойно посидеть в своей ванной?!

— Ладно, извини меня. Если парень не проявляет сочувствия, он оказывается виноватым, если проявляет, то все равно оказывается виноватым. Хотел бы я, чтобы женщины были более осторожны в своих решениях…

— Помоги мне, Вероник, — попросил девушку Валентин. Стараясь привлечь ее внимание, он подошел еще ближе. — А я помогу тебе.

Помощь — и только.

Странно, но когда он обрисовал положение дел, все перестало казаться таким… неприятным, как раньше.

Помощь. Взаимовыгодная сделка.

— Женщина, да? — Когда Валентин кивнул, Вероника сказала — Полагаю, что это дело не может сильно отличаться от прослеживания родословной.

Хотя она сама никогда и не занималась составлением родословных, но были книги, в которых описывалось, как это делать.

— Когда мы начнем?

— Начнем что? — раздался голос Дэнни из-за двери.

— Ничего, — ответила Вероника. — Я пела.

— Ты говорила.

— Это просто мое пение так звучит.

— Что происходит, Ронни?

— Иди смотри телевизор, — сказала девушка.

— Только после того, как ты откроешь. — И Дэнни снова забарабанил в дверь. — Я не шучу — Тебе лучше выйти, — сказал ей Валентин. — Да и мне тоже.

— Нет! — воскликнула Вероника, когда он замерцал, а потом исчез. — Пожалуйста, не уходи…

— Я никуда и не собираюсь уходить, — заявил Дэнни.

Когда девушка открыла дверь, она увидела своего друга, в нетерпении переминающегося с ноги на ногу.

— Я с тобой не говорила.

Дэнни пристально осмотрел ванную.

— Тогда с кем же ты разговаривала?

— Ни с кем! Я уже сказала тебе, что пела. — Вероника промурлыкала мелодию и произнесла несколько строк из .своей любимой песни. — Понимаешь?

Дэнни посмотрел на нее оценивающим взглядом.

— Я могу отличить речь от пения.

— И речь, и пение — формы общения.

— Ты, случайно, не заболела?

— Просто устала.

Дэнни долго и пристально смотрел на девушку, но потом покачал головой, посчитав вопрос исчерпанным. Он устроился в кресле, посадив Принглз к себе на колени, и уставился в телевизор, а Вероника тем временем вытянулась на кровати, закрыла глаза и стала еще раз проигрывать в уме свой разговор с Валентином и его предложение.

Она улыбалась. Хотя помощь Валентина и будет служить высшей цели — успешной сдаче экзамена по курсу Гайдри, — она также послужит на пользой другим, более личным ее желаниям.

Эта мечта завладела сознанием девушки; она чувствовала руки Валентина, прикасающиеся к ее телу, и тепло стало растекаться в нижней части ее живота.

«Черт возьми, — подумала Вероника, — я слишком увлеклась и очарована призраком».

Несмотря на всю безумность этой мысли, она все же возбуждала воображение девушки. Жертвовать временем и силами ради мужчины, когда сама сосредоточена на своем будущем, — это одно. Но здесь… здесь совсем другое. Валентин — это совсем другое, он не был человеком.