– Он выглядит, как лошадь, если не считать головы, туловища и рога?
– саркастически переспросил Мэллори.

Она с улыбкой кивнула.

Мэллори пару секунд свирепо таращился на нее, потом пожал плечами.

– Ну ладно. Кто-нибудь из вас может рассказать хоть что-нибудь о Липучке Гиллеспи?

– Он лепрекон, - изрек Мюргенштюрм.

– Да знаю я, что он лепрекон!
– вскинулся Мэллори.
– Ты уже говорил!

– Это полностью его определяет, - заявил Мюргенштюрм.
– А что еще вы хотите знать?

– Я почти не решаюсь спросить, но все-таки, как лепреконы выглядят?

– Они вроде как... ну, маленькие... и еще у них курьезные уши, хотя вообще-то не заостренные... и, э...
– начал Мюргенштюрм, мучительно подыскивая определение.

– И жутко любят твидовые вещи, - услужливо встряла Фелина.

– В общем, вы его сразу узнаете, как только увидите, - уверенно заключил Мюргенштюрм.

– А как насчет поведения?
– настойчиво вопросил Мэллори, одолевая искушение схватить эльфа и как следует тряхнуть.
– Чем лепреконы занимаются?

– Грабят, воруют и пьянствуют, - ответил Мюргенштюрм.
– По большей части налегают на ирландское виски.

– И врут, - подхватила Фелина.

– О да, - известил эльф.
– Они нипочем не скажут правду, когда могут соврать.
– Он бросил взгляд на Мэллори.
– Вы кажетесь огорченным, Джон Джастин.

– Даже не знаю, с чего бы это?
– проворчал Мэллори.
– Ладно, попытаемся еще разок. Где я вероятнее всего смогу отыскать Липучку Гиллеспи?

– Не знаю, - промолвил Мюргенштюрм.
– Извините, если мои ответы выглядят неадекватными, но суть дела заключается в том, что прежде никто ни разу не пытался найти Гранди или Липучку Гиллеспи. Обычно народ удирает в противоположном направлении.

– Это уж я понял. Правду говоря, по-моему, настало время пересмотреть контракт. У меня возникло ощущение, что за такую работу мне недоплачивают.

– Но вы же согласились взяться за дело!

– Когда я соглашался в деле не фигурировал чертов демон!

– Ладно, - смиренно вздохнул эльф.
– Двадцать тысяч.

– Двадцать пять, - отрезал Мэллори.

– По рукам.

Мэллори уставился на эльфа.

– Тридцать пять.

– Но вы же сказали двадцать пять тысяч, и я согласился!
– запротестовал эльф.

– Ты согласился чертовски быстро.

– Ну, на тридцать пять тысяч долларов я определенно не соглашусь - быстро ли, медленно, или еще как-нибудь.

– Это твоя привилегия, - парировал Мэллори.
– Ищи Лютика сам.

– Двадцать восемь с половиной, - поспешно предложил эльф.

– Тридцать три.

– Тридцать.

– Сойдемся на тридцати одной, и по рукам.

– Обещаете?
– недоверчиво спросил Мюргенштюрм.

– Слово чести.

Эльф с минуту поразмыслил над предложением, затем одобрительно кивнул.

– Ты и вправду собираешься найти единорога?
– поинтересовалась Фелина.

– Совершенно верно, - подтвердил Мэллори.

– Даже зная, что за этим стоит Гранди?

– Даже так.

– Почему?

– Потому что Мюргенштюрм платит мне ужасную кучу денег, - Мэллори помолчал.
– Кроме того, в последнее время я был не слишком везуч в роли мужа, игрока на скачках и все такое прочее. По-моему, настала пора снова взяться за что-нибудь такое, что мне удается.

– Ты мне нравишься, - Фелина потерлась своим бедром о бедро Мэллори и замурлыкала.
– Ты не такой, как другие.

– Спасибо, - сказал Мэллори.
– Пожалуй.

– Ты совершенно не такой, как другие, - повторила она.
– Ты чокнутый! Вообразить только, чтобы кто-то хотел сразиться с Гранди!

– Я не говорил, что хочу, - возразил Мэллори, - я сказал, что за подходящую плату готов.

Она снова потерлась об него.

– А можно мне с вами?

– А я думал, Гранди тебя пугает.

– Пугает, - заверила она.
– Я брошу тебя в конце, но до того все будет очень забавно.

Мэллори пару секунд разглядывал ее.

– А ты можешь взять след единорога чутьем?

– Наверно.

– Ладно, ты нанята. Что ж, пошли. Мы не найдем его, болтаясь здесь и болтая языками.

Фелина уставилась в землю, раздувая ноздри, потом двинулась к калитке, открыла ее и зашагала по извилистой, пустынной улице.

– Я сожалею, что события приняли столь нежданный и огорчительный оборот, Джон Джастин, - молвил Мюргенштюрм, вместе с детективом шагая вслед за Фелиной.

– Могло быть и хуже. По крайней мере, теперь мы хоть знаем, кого ищем, а впереди у нас почти целая ночь.