– Ты говорил серьезно или просто хотел произвести впечатление на маму? – без предисловий спросила Рейчел, как только убедилась в том, что они одни.

Они шли по саду – по той самой дорожке, где недавно она катала в коляске Стена, – крепко сцепив ладони. В какой момент ее рука оказалась в руке Джонни, Рейчел уже не помнила.

– Ты о чем?

– О юридическом факультете.

– А… – Последовала пауза. – Да, это серьезно.

– Правда? – Радость прозвучала в ее голосе.

– Не представляешь меня юристом? – Он рассмеялся. – Можешь не отвечать. Но, знаешь, это не прожектерство. В тюрьме я многое узнал о том, что такое закон, что представляет собой профессия юриста. И думаю, из меня мог бы получиться чертовски неплохой адвокат!

У Рейчел загорелись глаза.

– Я тоже так думаю.

– Хорошая идея? – Он устремил на нее сияющий взгляд.

Рейчел смутилась. Она вдруг устыдилась, что так бесцеремонно связывает его планы на будущее с собой. Но сердце учащенно забилось, стоило ей представить себя в роли миссис Джонни… нет, миссис Джон Харрис, эсквайр.

– Какое у тебя второе имя? – спросила она. Он бросил на нее короткий взгляд.

– На букву «У». А зачем тебе это?

– Буква «У» – это не имя.

– Если я скажу тебе имя, ты умрешь со смеху.

– Да нет же. Впрочем, я и без тебя узнаю. Пороюсь в школьном архиве.

– Уэйн.

Рейчел наморщила лоб.

– Уэйн? А что такого? Имя как имя. Джон Уэйн… – Она осеклась, по лицу ее начала расползаться улыбка. Вдруг, вспомнив его предупреждение, она отвернулась.

– Я же говорил, что ты будешь смеяться.

– Я не смеюсь. Подумаешь, ковбой.

– Вот именно. Поэтому я держу его при себе.

– А мне кажется, звучит здорово. Джон Уэйн Харрис. – Рейчел хихикнула, но, увидев его шутливо-укоризненный взгляд, прикрыла рот рукой.

Джонни увлек ее по дорожке в лес, который начинался сразу за садом.

– Я рад, что тебе нравится. – Он шел чуть впереди, держа ее за руку, по тропинке, знакомой Рейчел с детства.

Когда-то они с Бекки, а теперь и ее племянницы именно здесь устраивали свои игры. Тропинка вела через весь лес, который тянулся мили на две. Но Джонни прошел лишь пару сотен ярдов и остановился у огромного раскидистого дерева, которое очень давно Стен приспособил под хижину для своих дочерей. К стволу были прибиты ступеньки, по ним можно было пробраться в огромное дупло старого дуба. Детьми сестры часами играли здесь, а став подростком, Рейчел любила лежать на деревянном полу хижины, углубившись в книгу.

– Как ты узнал о нашем дереве? – спросила Рейчел, чувствуя, что Джонни не случайно привел ее именно сюда.

– Ты думаешь, я не облазил эти леса вдоль и поперек? Да мы с Грейди даже пару раз видели вас здесь с Бекки. Иногда, если поблизости никого не было, мы и сами играли здесь в пиратов, захвативших вражеский корабль. Это самое дерево и было кораблем.

– Я и не знала.

– Ты была для нас слишком взрослой, поэтому мы тебя и не приглашали в игру.

– Может, я и сейчас слишком взрослая для твоих игр, – печально произнесла Рейчел.

Джонни взглянул на нее, потом прислонился к дереву и крепко прижал ее к груди.

– Ты мне вполне подходишь. А если бы все было наоборот и я был бы старше тебя на пять лет, люди сочли бы разницу в возрасте идеальной. Сколько твоему аптекарю? Сорок? Разница даже больше, чем у нас с тобой, но ты ведь никогда не задумывалась о том, что он слишком стар для тебя? Нет, никогда. Обвиняю вас в сексизме, мисс Грант.

Его руки сомкнулись вокруг ее талии, и в крепких объятиях Джонни обращенные к ней речи показались еще более сладкими и соблазнительными. Рейчел вслушивалась в бархатный тембр его голоса, прикрыв глаза и еле заметно улыбаясь. Когда Джонни хотел, он мог обольстить и дикобраза.

– К тому же я переросток, – прошептал он ей на ухо, когда стало ясно, что она уже не слушает его, и поцеловал в шею.

– Ты был великолепен, общаясь с мамой, – пробормотала Рейчел, пока он осыпал ее поцелуями.

– Я до сих пор до смерти боюсь ее, но думаю, что это пройдет. – Джонни приподнял ей подбородок и поцеловал впадинку у горла.

Рейчел, просунув руки под плотную ткань его пиджака, закрыла глаза и расслабилась. Шелковистая ткань рубашки, обтягивавшая его мускулы, придавала особую чувственность прикосновениям ее пальцев и усиливала возбуждение. Рейчел крепче прижалась к нему, чувствуя, как тесно стало ступням в выходных туфельках.

– Рейчел.

– Хм?

– Как ты думаешь, ты сможешь забраться на дерево в этом платье и туфлях?

– Забраться на дерево? – Удивленная его просьбой, которая была далека от того, что она ожидала услышать, Рейчел открыла глаза и хмуро взглянула на Джонни.

Он уронил мягкий поцелуй на ее поникшие губы.

– Ты же слышала? Так сможешь?

Рейчел посмотрела на самодельную лестницу, которая вела на самый верх. Она мысленно проделала этот маршрут и теперь в нерешительности оглядывала свое новенькое желтое платье с узкой талией и широкой юбкой и бежевые туфельки.