В это время разыгралось сражение и под Камбрэ. После неудачи во Фландрии англичане решили провести тут частную операцию, чтобы улучшить позиции. И наконец-то оторвались от прежних шаблонов, изыскивая новые методы достижения успеха. Особое внимание уделили скрытности. На узком участке в 15 км, который занимали 2 дивизии немцев, было тайно сосредоточено 7 британских дивизий, более тысячи орудий, 378 боевых танков и 98 вспомогательных (бронированных тягачей), большое количество авиации. По удачному российскому опыту Митавской операции артподготовки решили не проводить. И благодаря этому достигли полной внезапности. 20.11 вместо многодневного артобстрела авиация нанесла массированные удары по штабам и батареям противника. А затем под прикрытием своих орудий, сопровождавших атаку огневым валом, вперед двинулись танки. Они были уже гораздо лучшего качества, чем в прошлом году, скорость их достигала 13 км/ч, а запас хода составлял 100-150 км. И применили их грамотно, они были объединены под общим командованием в 3-й танковый корпус и действовали несколькими большими группами.

В первый же день было прорвано 2, а на одном участке все 3 полосы германской обороны. Развивая успех, англичане стали продвигаться дальше, завершили прорыв третьей полосы, взяли несколько населенных пунктов и вышли к окраинам г. Камбрэ. Но сказалась малая ширина прорыва, немцы простреливали его с флангов, мешая наращивать усилия. Сказалось и то, что наступление шло на единственном участке. Противник быстро и столь же скрытно сумел подтянуть сюда 14 свежих дивизий и 1.12 нанес контрудар, явившийся для англичан таким же внезапным, как их удар для немцев. 3 дивизии атаковали британцев в лоб, а две группировки, в одной 4, в другой 7 дивизий, обрушились на фланги, под основание создавшегося выступа. И англичан отбросили примерно на те же позиции, которые они занимали до операции. Потери их составили 45 тыс. чел., у немцев - 41 тыс. Единственным реальным результатом стал только опыт, каким образом можно прорывать позиционную оборону в будущих сражениях.

Русские войска в летних и осенних битвах во Франции не участвовали. Потому что и их, хоть и с запозданием, постигла судьба сослуживцев, оставшихся на родине. В "свободной" Франции они получали газеты из "свободной" России, переживающей прелести "демократизации". По правилам, принятым во французской армии, солдаты периодически получали отпуска, могли ездить в Париж, Марсель, Ниццу, где их тут же подхватывали "земляки" из политэмигрантов, внушающие, что и почем. Сперва разложение охватило лишь 1-ю бригаду, сформированную из горожан Москвы и Самары (3-я была из крестьян-сибиряков). Отведенная после весенних боев в лагерь Ля-Куртин в департаменте Крэз, 1-я бригада замитинговала и потребовала отправки на родину. Нашлись свои вожаки, избрали комитеты. А у местных крестьян было вдоволь вина на продажу, и солдаты в лагере ни о какой войне больше слышать не желали. Засылали агитаторов в 3-ю бригаду, но она сохраняла дисциплину. Французское командование с собственными солдатами в подобных случаях не церемонилось, но в данном случае повело себя дипломатично и потребовало, чтобы мятеж подавили сами русские.

С восставшими пробовали вести переговоры, урезали снабжение. Но запасы в лагере имелись, солдаты стояли на своем. И оставались в Ля-Куртин 2 месяца. В августе через Францию в Салоники направлялась еще одна русская бригада - артиллерийская. Ее-то и привлекли к подавлению. Ген. Занкевич, возглавлявший в это время экспедиционный корпус, предъявил мятежникам ультиматум - оставить оружие и выйти из лагеря. Получил отказ. 2.9 начался обстрел из орудий. Не на поражение, а по пустым местам, действуя на психику. Он продолжался 3 дня, и из лагеря вышло и сдалось 8 тыс. Осталось около тысячи самых оголтелых. И 6.9 батальон 3-й бригады предпринял штурм. В результате всей операции 9 чел. было убито, 45 ранено. Мятежники сдались или разбежались и вылавливались потом полицией. Кстати, в департаменте Крэз уже много лет спустя ходили сказки о "диких русских", которые якобы еще живут в лесах и которыми пугали непослушных детей.

1-ю бригаду стали переформировывать, назначая на роты уже французских офицеров. Но к ноябрю разложилась и 3-я бригада. Французы, больше не церемонясь, подчинили части себе и расформировали их. Солдатам предоставили "трияж" - тройной выбор. Поступить в Русский легион в составе французской армии, идти в команды для тыловых работ - на заводы, строительство дорог, тыловых укреплений. А тех, кто отвергал то и другое, ждала насильственная отправка в Сев. Африку. Русский легион стал частью пресловутого Иностранного легиона, который во время войны вошел в Марокканскую дивизию. Марокканской она оставалась только по названию, поскольку во всех сражениях бросалась в самое пекло и несла жуткие потери, к 1917 г. в ее составе воевали и алжирцы, и сенегальцы, и мальгаши, и вьетнамцы. Теперь добавились русские. Часть их выбрала тыловые работы - что тоже считалось службой, полезной Франции. Но около 3 тыс. отказались, предпочитая даже отправку в Африку. На Салоникском фронте русские 2-я и 4-я бригады (около 17 тыс. чел.), к которым добавилась и упомянутая артбригада, продержались до начала 1918 г. Потом их тоже вынуждены были отвести в тыл как "ненадежных". Причем французский командующий Франше д`Эспере лично строил полки и давал 10 минут на размышление - продолжать сражаться или отправляться в концлагерь. Тех, кто выбрал первое, распихали по французским частям. А остальных отправили в ту же Африку. Стоит отметить, что при таком обращении со стороны союзников Африку выбирали даже некоторые офицеры.

Ну а в общем-то получалось, что политикой поддержки русской оппозиции и поощрения революции западные державы навредили не только России, но и самим себе. Ожидавшегося конца войны 1917 г. так и не принес. Мало того, Англия и Франция очутились в гораздо более тяжелом положении, чем раньше. Россия выбыла из мировой схватки, Италия была практически нейтрализована. И британцы с французами оказались под угрозой концентрированного удара всей мощи центральных держав.

69. САРДАРАПАТ

В декабре 17-го Россия вышла из войны уже не только фактически, но и юридически. Большевики заключили с Центральными Державами перемирие. Начались переговоры, завершившиеся к весне подписанием позорного Брестского мира, по которому Россия отказывалась от плодов всех своих военных усилий, признавала собственное расчленение путем отделения национальных окраин, превращалась в сателлита и тыловую базу Германии и Австро-Венгрии, обязуясь поставлять им сырье и продовольствие, лишалась флота, выплачивала контрибуцию в 6 млрд. марок золотом и возвращала 2 млн. пленных... Тут же переориентировалась Румыния, заключив союз с Центральными Державами, за что ей разрешили захватить российскую Бессарабию. Союзницами Германии стали Финляндия, прибалтийские новообразования, Польша и Украина, правительство которой пригласило оккупантов, дабы избежать угрозы со стороны красных. И Брестский мир очередной раз спас Центральные Державы от катастрофы - в Германии и Австро-Венгрии уже начинался настоящий голод, в городах вспыхивали волнения и забастовки на этой почве.

Остатки русской армии окончательно распадались, а последние боеспособные ее "осколки" растворялись в революционном хаосе или втягивались в мешанину гражданской войны. Казачьи части разложились вслед за солдатскими и сохраняли организационное единство лишь до возвращения домой. Добровольцы ударных батальонов в большинстве стремились оказаться в белогвардейском лагере. Разделились и национальные части. Так, латышские полки очутились на стороне красных, а Чехословацкий корпус - белых. Хотя формально считалось, что он продолжает участвовать в Первой мировой и воюет против большевиков как германских союзников. И некоторые другие внутренние фронты возникали как частные театры мировой - после высадки англичан и французов в Мурманске, а японцев во Владивостоке для охраны стратегических портов и завезенных туда грузов. Однако эти фронты все же в большей степени относятся к истории гражданской войны, и события, происходившие на них, я подробно разбирал в книге "Белогвардейщина".

Но на Востоке сохранялся еще один фронт Первой мировой, где боевые действия продолжались. Кавказский. К концу 17-го Кавказская армия тоже подверглась сильному разложению, но разбегаться домой поодиночке, как с западных рубежей, тут было трудновато, и видимость сплошного фронта сохранялась. Однако турецкая армия испытывала еще большие трудности от массового дезертирства и недостатков снабжения. Поэтому здесь предложение о перемирии исходило не с русской стороны, а от противника. После консультаций с Энвером командующий 3-й турецкой армией Вехиб-паша обратился к главнокомандующему Кавказским фронтом Пржевальскому с просьбой начать переговоры. И тот, оценив ситуацию в своих войсках и в России в целом, согласился. 18.12 в Эрзинджане было подписано перемирие. Обстановка в Закавказье была очень сложной. После падения Временного правительства фактическую власть в регионе начал осуществлять Закавказский комиссариат, обосновавшийся в Тифлисе и состоявший из представителей различных партий грузинских, армянских, мусульманских, русских. Но единства среди них не было. Грузинские меньшевики, лидировавшие в комиссариате, имели связи с берлинскими соплеменниками-сепаратистами и тянули к провозглашению независимости под покровительством Германии. Азербайджанские мусаватисты являлись проводниками идей пантюркизма и склонялись отдаться под протекторат турок. А армянские и русские представители уж и не знали, куда податься,- то ли искать компромисс с соседями, то ли начинать переговоры с большевиками. Но до какого-то времени все эти силы уравновешивали друг друга и тонули в спорах.