Стеах заканчивал "Книгу героев", Таро достраивал очередной надмирный комплекс, сгущая стремления и порывы в импульсы созидания и кладя их готовыми кирпичами в проемы пространств. Кипела работа, все новые проявления использовались Таро как субстрат форм, и он углублялся все ниже, вскрывая новые пласты того, что было до времен, но которые были созданы неизвестной древней силой, о которой они как-то узнали, что она называлась Врагом и не была в сути вещей, а следовательно не могла быть до времени...

Таро пришел к Стеаху, весело сверкнул взглядом и молвил:

– Пошли! Яма столь глубока, столь бездонна!.. Это интересно до боли в глазах.

Стеах оторвался от "Книги героев", выпрямился, положил кисть и, выбросив вверх очередное облако стремлений и порывов, опустился на дно зрачков Таро:

– Я пишу это, - и указал на подымающееся и рассеивающееся облако, - мир сей полнится и начиняется тем, что я перевожу отсюда, - и положил ладонь на центр груди, - книга ведь еще не готова, Таро.

Тот вынырнул из бесконечности друга, отвел взгляд от его сердца, рассыпал золотой песок самобытности, того, что он есть, по ветру:

– Я тот, кто я есть.
– ("пока" - возникло в нем.) - И тот, кто научил меня отличать себя от другого, ска...

– ...нас никто этому не учил.
– перебил Стеах.
– Это ведь часть возможности, из множества которых мы состоим, но никто не заставляет тебя строить из себя темницу.

– А существует это...
– И Таро покрылся панцирем, душным и непрозрачным.
– Видишь меня? А, я тоже тебя не вижу. Здорово?!

– Зачем это?
– Стеах впервые видел то, чем он не был.

– Так легче копать вглубь, ничто не мешает... Ну, так ты идешь? Нет ничего интереснее, как стоять на краю пропасти, ведущей в яростную неизвестность, о, там молнии и шквалы, сносящие мириады форм и превращающие их в пыль, но я, Орат, там всесилен.

– Ты Таро!

– Причем здесь верность ?

– Ты Та-... Я не знаю... Вещь сужается... Возможно... Возможно все...

– Пошли!

Они неслись по коридорам, из всех щелей дуло, искрился купол в необозримой вышине, было свежо, прохладно, тепло и одинаково повсюду.

– О, вот это да!
– Стеах задержался у одного из изгибов.

– Пошли, - потянул его Таро, - это слишком мягко и уступчиво, я устал, когда доделывал этот угол.

– Но здесь прямо-таки присутствует Она... Знаешь, вероятно, я сейчас войду к Ней, погоди минуту.

– Она ведь так далеко!
– Таро не отпускал руку Стеаха, он впервые осознал, какие они разные, и не понимал стремлений друга, а тот изумленно вскинул брови, затем рассмеялся:

– Далеко?! Удачная шутка! Неужели твое сердце так далеко от тебя? Я в восторге!

Стеах ушел вглубь и вверх, оставив Таро держать его за руку; он погружался в Ее снежную радость:

– Мать, это ненадолго, сия Игра меня привлекает. Я вернусь скоро.

Он оказался в бескрайних объятиях и блаженно закрыл глаза, пребывая маленькой запятой на коленях той.

– Дитя мое, у меня есть для тебя кое-что. Скромный подарок... Иди, но возьми это.
– и Стеах почувствовал, что стал больше.

– Что это, Мать?

– Это Безмолвие, в положенный срок оно откроет тебе свои сюрпризы и возможности и..., если вдруг на пути твоем встанут преграды, оно будет верным мечом, инструментом, помощником. И вот это...

– А это что?

– Любовь. Это сила, связующая то, к чему ты стремишься, с тем, что ты есть и чем ты не являешься, но станешь в будущем. Если ты вдруг забудешь дорогу ко Мне, свет ее приведет тебя в обитель моей солнечной страны.

Стеах засмеялся:

– Какую дорогу, ты ближе ко мне , чем я сам! И снежной страны я не знаю. И солнечной тоже.

– Есть много вещей, которых ты не знаешь, гораздо больше, чем можно представить. И вспомни, что сказал тебе Таро только что...

Стеах задумался:

– О, да, он сказал, что Мать далеко. Но ведь он пошутил... Во всяком случае, у меня есть для него сюрпризы, два дара Матери, я поделюсь с ним.

– Дитя мое, когда бы ты не встретил меня, ты тотчас узнаешь свою Мать. Ты нежен и хрупок. Но ты пройдешь... Я буду там, внизу; приду, когда наступит время. И мы кое-что сделаем вместе.

– Время чего?
– Стеах слушал, почти не понимая, но завораживала загадочная прозорливая реальность сказанного.

– Время готовности Универсума к вхождению в вечность. Это будет, конечно, непостижимая и величайшая реализация для вас, многочисленных, вспомнивших и забывших, умерших и родившихся, уносящихся в светлые дали розовыми чайками* и погруженных в смуту однодневной рутины. Каждый из вас станет Мною. Это игра, вы будете великолепно обескуражены и растеряны, узнав после миллионнолетнего бессознательного сна, кто вы есть в сути. Но игра лишь начинается, беги, тебя ждет Таро. Он ведь, не зная того, играет по моим правилам и движим мною же...