– Все равно не понял, при чем здесь эта девка с ее мамашей?

– На тот случай, если у Сэна ничего не выйдет. Пусть побудут под моим контролем. Я к Козакову уже посылал людей. Да он их всех и порешил, гнида. Опасный, сука, стал. Крутизну из себя изображает. Вот ежели и с китайцем так же получится, я дам ему знать, что девочка у меня. Пусть приходит и выручает ее. А я посмотрю, как это у него получится.

– Ну ты и...

– Что?!
– заорал неожиданно Конопля.
– Что ты хочешь сказать?! На себя посмотри! Мало ли ты сам дел наворотил за то время, пока у меня работаешь? Да по тебе уже давно зона плачет! Чистенький выискался!

– Но мы же с ним в Афгане!.. Вместе!..

– Да он в Афгане чуть не замочил меня! Забыл? Не помнишь? Ну, все, хватит.
– Конопля глубоко вздохнул.
– Леша, ты меня знаешь. Я для тебя никогда куска хлеба не жалел. И что, теперь, когда пришло время доказать верность, в кусты прыгнешь?

Два чувства боролись в Лешкиной душе. С одной стороны, действительно, Конопля его к делу пристроил, на ноги помог встать. А с другой - Женька, тот самый Женька, с которым они вместе на караван ходили, на сопровождении колонн рисковали, последней каплей воды делились, встал теперь между ним и Коноплей. Приходилось выбирать.

– Хорошо, Витек, - сказал Звонарев.
– Я погорячился. Говори, как ты себе все это представляешь. Я сделаю.

– Позже расскажу, - успокоившись, ответил Конопля.
– Пойдем потолкуем с девчонкой.

Они вошли в дом. Пересекли просторный холл и спустились по лестнице в подвал. Здесь находились подсобные помещения, сауна, бильярд и небольшой бар. В баре на кожаном диване сидели Сашка и ее мать. Вадика с ними уже не было. Его увели в другое помещение. За столиком сидела Лариска, попивая "мартини" из высокого стакана через соломинку.

– Меня зовут Виктор Николаевич, - представился Конопля.

– Что дальше?
– уставилась на него Сашка.

– Девушка милая, я бы попросил тебя не грубить старшим.

– Да срать я на тебя хотела!

– Не рекомендую так со мной разговаривать!
– с оттенком угрозы в голосе проговорил Конопля.

– Ты лучше выпусти нас, хер козлиный, - отвечала Сашка, сама поражаясь своей наглости.
– А то Женька до тебя доберется! И тебе, и дружку твоему яйца поотрывает за милую душу!

– Саша, доченька!
– горячо зашептала ей мать.- Что ты говоришь? Молчи!

– Да что ты с ней сопли разжевываешь?!
– обратилась к Конопле Лариска, вскакивая со своего места.

– Придет время, пришибу, - удивительно спокойно отвечал Конопля.
– Пока она мне нужна живая и здоровая. Будь умницей, девочка, веди себя хо...

Договорить Конопля не успел, потому что Сашка проворно вскочила с дивана и со всего маху ударила его ногой в пах. Издав звериный вой, Конопля согнулся от боли. А через мгновение Лариска подскочила к дерзкой девчонке и ударила ее кулаком в лицо. Сашка рухнула обратно на диван. Мать в испуге обхватила ее руками. Лешка одним прыжком приблизился к Лариске и схватил ее за плечи:

– Тормози! Не сейчас! Утихомирься!

– Пусти меня!
– кричала Лариска.
– Я убью эту тварь!

– Дело сделай, потом убивай, - ответил Звонарев.

– Забирай ее!
– приказал Лариске пришедший в себя после удара Конопля.

Та с удовольствием схватила Сашку за волосы и потащила из бара. Сашка орала во все горло и пыталась вырваться, но у нее ничего не получалось. Мать вскочила, чтобы защитить ее. Конопля толчком в плечо усадил ее обратно. Лешка сделал было движение в сторону орущей девчонки.

– Стоять, Брадобрей!
– рыкнул Конопля.- Она сама нарвалась!

Пришлось временно подчиниться.

Вскоре из соседней с баром комнаты стали доноситься дикие вопли и треск рвущейся ткани. Лариска сдирала с Сашки одежду. Мать обхватила голову руками и зарыдала.

– Пойдем на Вадика посмотрим, - сказал как ни в чем не бывало Конопля, и они с Лешкой вышли из бара. Лешка то и дело сжимал кулаки и скрипел от злости зубами, но сдерживал себя. Не время удаль показывать...

Мы уже подъезжали к Зеленогорску. По этой же дороге днем китаец вез мою Сашку. Вез к Конопле.

– Что было дальше с Сашкой?
– спросил я Зво-нарева, еле сдерживаясь, чтобы не затеять с ним драку прямо на ходу.

– Не знаю, - ответил он.
– Конопля утянул меня за собой, и я не мог ему противиться, чтобы не навлечь на себя лишние подозрения. Мне же нужно было еще встретиться с тобой. Одно знаю: она жива, И будет жива до тех пор, пока Конопля не получит Достоверной информации о твоей смерти.

– И ты, тварь, мог на все это смотреть?!- взорвался я.

– Не ори. Я все равно ничем не смог бы ей помочь. Говорю же - она жива. Это главное. И сейчас мы едем к ней... Проникнуть в особняк незамеченным можно только ночью.