– Я вижу.

– Так не забывай об этом и о моем предостережении. Да, вот еще что. Она быстро подошла к той скале, за которой пряталась, на мгновение исчезла, нагнувшись к самой земле, и тут же вновь оказалась рядом со мною. Какой-то предмет с металлическим звоном упал к моим ногам.

– Здешние женщины любят класть под колыбель младенца нож, - сказала она, - считая, что таким образом отпугивают нас, хотя на самом деле это совсем не так. Во всяком случае, действует далеко не всегда. Правда, мы действительно не любим ни железа, ни стали.
– Она снова нагнулась и вытерла руки о землю.
– А почему - узнаешь позже.

Я подобрал брошенный ею предмет. То была цепь с кандалами.

– И впредь не позволяй своей девчонке бросать в мой дом всякую дрянь! сказала она.

Мужской голос, грубый и низкий, окликнул меня: "Латро!" - и я посмотрел в ту сторону, а когда обернулся, женщина уже исчезла. На скале по-прежнему лежал камень, похожий на ее голову. Я подошел и поднял его. То был самый обыкновенный камень, и я отшвырнул его прочь.

– Эй, Латро!
– снова крикнул тот человек.

– Я здесь, - откликнулся я и вскоре увидел высокую шапку из лисьего меха.

– Хорошо, что ты меня дождался, - сказал лучник, подходя.
– Ты действительно настоящий друг.

– Да, - сказал я.
– Только давай лучше пойдем поскорее к огню, Оиор. Я не доверял ни той женщине, ни ее предостережениям и боялся за девочку.

– Нет, прежде поговорим.
– Лучник помолчал, поскреб подбородок. Друзья должны доверять друг другу.

– Это так.

– Я же говорил тебе, что не знаю здешних богов.

Я кивнул; видно было хорошо, почти как днем; луна светила ярко.

– А ты не знаешь богов моей страны, - продолжал Оиор.
– И должен верить тому, что я о них рассказываю. Друг скажет другу только правду.

– Я поверю всему, что бы ты ни рассказал, Оиор, - сказал я.
– Я только что видел нечто столь странное, что ты вряд ли сумеешь придумать лучше.

Он сел на землю почти там же, где только что сидела та женщина.

– Поешь со мной, Латро.

Я сел по другую сторону подноса.

– Я уже сыт.

– И я тоже, однако у нас в стране принято, чтобы друзья делили хлеб насущный.
– Он разломил кусок хлеба и дал мне половину.

– Здесь тоже так делают.
– Я съел свою половину, а он - свою.

– Когда-то нашей землей правили дети Киммера (*65), - начал Оиор.
– То был могущественный народ. Их владения раскинулись от Истра до Моря-Острова (*66). И больше всего сильны они были в магии, принося своих сыновей и внуков в жертву триединой богине Артимпасе (*67). В конце концов они убили даже сына своего царя, верного последователя богини Апии [Гея]. А ведь это она - Великая Мать, породившая и людей, и всяческих чудищ, и все же кровь юного царевича дымилась на алтаре Артимпасы.

Но царю как-то удалось узнать об этом, и он простер руки к небесам и воскликнул: смерть тому жрецу, кто еще хоть раз осмелится принести в жертву киммерийца! Он послал свое войско, потребовав истребить всех колдунов, чтобы ни один в живых не остался!

Но семеро колдунов сбежали от преследований на восток, за Море-Остров. Смерть гналась за ними по пятам, они долго скитались в пустыне, ночуя в убежищах из камней, но выжили и стали основателями многочисленного племени - невров (*68).
– Он помолчал, а я ободряюще покивал головой в знак того, что слушаю его очень внимательно.
– И невры начали войну с сыновьями Сколота; с помощью колдовства они уменьшали силу их мечей и в обмен на серебро получали прекрасных коней цвета лунного луча и юных девушек - в прислужницы гордым жрецам. И они использовали накопленные нами знания, подражали нам в одежде и обычаях, а вскоре заявили: "Сильны сколоты, но почему же они обитают в пустыне? Им следует пойти войной на сыновей Киммера, на жалкое племя, захватившее столь богатые и цветущие земли!" И мы взяли свои луки и стали воевать с киммерийцами.

Точно страшный ураган обрушились мы на них и разбросали по земле этот некогда богатый и сильный народ. Мы пользовались их дворцами как конюшнями, мы устраивали военные лагеря в их дивных храмах, горделиво высившихся над долинами. Давно это было. Да, мы заставили их пасть низко. В хрониках аккуратно перечислены правители, сменившие друг друга с тех пор, как мы пришли в Киммерию, однако я сосчитать их не в силах.
– Он вздохнул и умолк.

Мне показалось, я понимаю, зачем он все это рассказывает, и я спросил:

– А что же эти невры, Оиор?

– Разве может простой лучник судить о колдунах? Они по-прежнему живут на своих древних землях, к востоку от Моря-Острова. Однако среди нас они тоже встречаются, и никто не может их распознать: говорят они как мы, одеваются тоже, умело стреляют из лука и одним прикосновением могут укротить любого коня. Распознать их можно лишь благодаря особому знаку.

– И тебе он указан?
– спросил я.

Он склонил голову в знак согласия.

– Апия выжгла тогда свое клеймо на проклятых неврах - такова была цена крови юного царевича. И каждый год, а порой и несколько раз за год, каждый из них меняет обличье. "Колдун" - так называет их твой народ, Латро, а сыновья Сколота зовут их "невры". Апия - по-нашему "земля", Артимпаса "луна".