Сергей Александрович ВЫСОЦКИЙ
Среда обитания
Повесть
================================================================
В сборник произведений известного московского прозаика,
мастера детективного жанра Сергея Александровича Высоцкого вошли
полюбившиеся читателю повести "Выстрел в Орельей Гриве", "Крутой
поворот", "Среда обитания" и роман "Анонимный заказчик".
Герои произведений - работники уголовного розыска. События
носят острый приключенческий характер. Но это не самоцель. Автор
затрагивает серьезные нравственные и социальные проблемы,
пытается ответить на вопрос: почему человек становится
преступником.
================================================================
1
Прохор Савельич Баланин, кладовщик совхоза "Орлинский", встал рано. В половине шестого он уже вышел из дома, выпустил кур из сараюшки и, зябко поеживаясь, пошагал по тропинке через запущенный парк. В совхозе началась копка картофеля, и Баланин торопился. В шесть к складу должны были подъехать машины за ящиками.
Солнце с трудом пробивалось сквозь густой утренний туман, начинающая жухнуть трава серебрилась от росы. "И не выкосил никто, - пожалел Прохор Савельич.
– Скотину люди не держат - коров по пальцам пересчитать можно".
Склад помещался в старой церкви с разрушенным куполом. Закрыли церковь еще в тридцатые годы. Все хотели приспособить под клуб, да так и не дошли руки. После войны устроили здесь склад. Сначала хранили капусту и картошку. Несколько лет назад приезжала какая-то комиссия из района. Сказали, что от сырости здание разрушается. Овощи хранить запретили, и теперь там складывали ящики.
У церкви было пусто - не подъехал пока ни один грузовик. Баланин, с трудом подняв лицо к разрушенному куполу, привычно перекрестился, - был Прохор Савельич от рождения горбат, а к старости и совсем скрючился. Ходил, глядя себе под ноги. Открыв огромный амбарный замок, кладовщик вошел в церковь.
"Пока они там чухаются, - подумал Прохор Савельич о шоферах, - я успею дюжину ящиков починить". И пошел было за алтарь взять молоток с гвоздями, но едва не споткнулся о распростертое на полу тело. Баланин хотел выругаться, подумав сначала, что запер с вечера на складе кого-нибудь из деревенских забулдыг, но увидел около головы лежащего лужицу запекшейся крови.
– Этого еще не хватало, - прошептал старик и, опустившись на колени, попытался перевернуть лежащего на спину. Но все его лицо было залито кровью, и Баланин испугался. Ему показалось, что у человека разбит череп.
– Ох ты, господи, беда-то какая!
– теперь уже крикнул Прохор Савельич и, поднявшись, побежал к выходу.
К церкви как раз подъехал грузовик. Кинувшись к водителю, Баланин замахал руками и закричал:
– Павлик, вылазь поскорее! Человека убили!
Шофер не спеша вылез из кабины и с недоверием глядел на старика.
– Из наших, что ли?
– Откуда я знаю. Весь в кровищи. Пойдем!
– Прохор Савельич дернул шофера за рукав ватника.
Павлик шел с неохотой, и старик все время подталкивал его:
– Давай, давай. Может, он жив еще...
Вместе они перевернули лежавшего навзничь. Это был молодой мужчина с маленькой бородкой и тонкими усиками. Из-под синего старенького халата, который был надет на нем, торчал воротник замшевой куртки.
– Нет, не наш.
– Павлик внимательно разглядывал мужчину.
– Я его ни разу не видел...
– Никак дышит, - сказал Прохор Савельич.
– Ты, Павел, давай его в больницу вези.
– Не надо трогать, - проворчал шофер, - умрет в дороге, потом хлопот не оберешься. Я счас "скорую" вызову.
– К Филиппычу стукнись, - попросил Баланин.
– Все равно мимо поедешь.
Филиппыч, старший лейтенант Владимир Филиппович Мухин, был участковым инспектором и жил в их деревне.
Когда он приехал к церкви на своем мотоцикле, собралось уже довольно много народу - шоферы, несколько женщин, присланных из города в подшефный совхоз на уборку.
– В больницу-то Пашка Гавриков спугался на своей машине везти, сказал кладовщик, когда они вошли в церковь и старший лейтенант молча остановился около лежавшего на полу мужчины.
– И правильно, - хмуро отозвался Мухин.
– Сейчас приедут. Я тоже позвонил... Народу много потопталось?
– обернулся он к старику.
– Не. Только я да Пашка. И женщина одна, из городских. Объявилась, что доктор, а как посмотрела, так плохо ей стало.
– Не наш, - сказал участковый, покачав головой. Совсем, как перед этим шофер Гавриков.
– Ты, Прохор Савельич, расскажи-ка, что и как?