– Ну хорошо. Первое, что я отметил, когда старался удержать вас от крика, – сказал он, пристально глядя на нее поверх бокала, – был ваш пылкий отклик.

– А вы уверены, что стали бы удерживать меня от крика именно таким способом, если бы я была страшна как смертный трех?

Молодой человек замялся.

– Ага! – торжествующе вскричала Джоселин. – Я так и думала.

– Ничего подобного. Этого требовала необходимость, и я сделал бы то же, будь вы страшнее черта. – В глазах Рэнда появился опасный блеск. – Просто я не получил бы такого удовольствия.

– Но вы получили его, потому что я хорошенькая.

– Да, это так.

– И даже очень хорошенькая?

– Некоторые сказали бы, что вы само совершенство.

– Это природный дар, – усмехнулась Джоселин уголком рта, на что Рэнд от души рассмеялся. – Эмма у нас всегда была художественной натурой, Марианна – мечтательницей, Бекки – девчонкой-сорванцом, а я – хорошенькой. Между прочим, чтобы хорошо выглядеть, требуется больше усилий, чем вам может показаться. Надо тщательно следить за модой и манерами. И все равно – наградила вас природа или нет – не помешает научиться играть веером… – Она растопырила пальцы, словно держала в руке веер. – Загадочно наклонять головку… – Джоселин склонила голову набок и искоса взглянула на него. – Улыбаться лукаво, но не слишком вызывающе… – Она послала ему самую лучшую манящую улыбку из своего арсенала, от которой мужчины обычно забывали собственное имя.

– Похоже, быть хорошенькой и в самом деле нелегко, – согласился он.

– Не сомневайтесь.

– Но вы овладели этим искусством в совершенстве. – Он поднял бокал в знак того, что пьет за здоровье дамы.

Джоселин повторила его жест.

– Разумеется, овладела. И все ради единственной цели…

– Удачно выйти замуж.

– Именно так!

– Как грустно… Вы потратили столько сил, чтобы стать женой простого виконта.

– Это ирония? Тетя Луэлла ее оценила бы, она очень любит иронию. Но возможно… – Джоселин провела пальцем по краю стола, – что все обернулось к лучшему.

– Меня как молодого супруга это очень ободряет.

– От хорошеньких всегда ждут, что они удачно выйдут замуж, ведь больше от них особенно нечего ждать.

– И вы были совсем недалеки от цели, но тут вмешался случай…

– Да, была, но… – Может ли она довериться этому человеку? Своему мужу? Этим соображением Джоселин еще не делилась ни с кем, даже с Бекки. Но ей так хотелось подняться в его глазах! И она продолжила: – В последнее время я начала задумываться о том, что жизнь – это, видимо, нечто большее, чем модные наряды, богатые поклонники и роскошные приемы. – Она многозначительно посмотрела на Рэнда. – Имейте в виду, что и наряды, и поклонники, и приемы доставляли мне большое удовольствие.

– Не сомневаюсь.

– Я всегда к этому стремилась. Но все вдруг как-то потускнело и потеряло смысл. – Она отпила глоток вина и невинно раскрыла глаза. – Я начала бояться, что вовсе не такая пустышка, как я сама и все остальные считали.

– Представляю, какой вы испытали шок, сделав это открытие! – засмеялся он.

– Вы снова меня дразните. Но это и впрямь было удивительным открытием. Всю жизнь я с нетерпением ждала своего первого лондонского сезона в надежде, что меня признают сенсацией года, назовут бриллиантом чистой воды и что, в конце концов, я сделаю выгодную партию. Первая часть сбылась. Но это не принесло такого удовлетворения, как я ожидала. – Джоселин пытливо взглянула на него. – Странно, вам не кажется?

– Ни в коей мере, – пожал плечами Рэнд. – Главное – то, что думаете вы сами, пусть даже некому вас похвалить за это. Но признаю, что не ожидал услышать от вас подобное.

– Надеюсь, вы не разочарованы?

– Нисколько. Похоже, это мне нечаянно посчастливилось найти блестящую партию. Красота и ум! Едва ли я мог желать большего.

И я тоже, промелькнуло в голове Джоселин. Возможно, все и впрямь обернулось к лучшему, как она сама перед этим сказала. Рэнд – человек порядочный, честный. Несмотря на его не слишком громкий титул, скромное состояние и отсутствие некоторых данных, которые она всегда считала обязательными для благополучной жизни, на такого мужчину женщина могла полностью положиться.

– Простите, милорд, миледи. – Айви появилась в дверях со скрещенными на груди руками и горькой укоризной во взоре. – Если мне позволено будет заметить, кухарка едва ли останется довольна, когда узнает, что вы до сих пор притронулись лишь к первому блюду, тогда как уже на подходе второе.

– Этого нельзя допустить ни в коем случае, – кивнул Рэнд с серьезным видом, противоречившим огонькам в его глазах. Он выдвинул стул для Джоселин, ожидая, чтобы она села.

– Это будет непростительно. – Джоселин позволила мужу поухаживать за собой, стараясь не придавать значения тому, что он слегка задел рукой ее плечо, отчего по спине у нее пробежал восхитительный трепет.

Они сосредоточили все внимание на оставшемся супе, а потом отдали должное сочному ростбифу, принесенному Айви из кухни. Они ели с аппетитом, не забывали и о вине и смеялись гораздо больше, чем Джоселин привыкла считать позволительным. Разговор за столом не иссякал. Чего он только не коснулся! Рэнд оказался необычайно начитанным человеком. А Джоселин, хотя никогда особенно не увлекалась книгами, с удовольствием обнаружила, что годы занятий с тетей и сестрами неплохо подготовили ее к интеллектуальной беседе. До чего приятно было убедиться, что она способна беседовать с ним на равных. Прежде девушке и в голову не приходило говорить с мужчинами запросто, ни на что не претендуя, не взвешивая каждое слово. Уделяя все внимание сути сказанного, а не его оформлению.