«От этого зависит жизнь вашего мужа…»

– Что вам нужно от меня, Алексис? – Джоселин затворила за собой библиотечную дверь в полной уверенности, что сумела покинуть бальный зал, никем не замеченная. Но долго задерживаться здесь она не собиралась. – В чем наконец дело?

Алексис отпил из бокала бренди и кивнул па графин, стоявший на маленьком сервировочном столике.

– Не желаете составить мне компанию, Джоселин? Это самое лучшее бренди, какое только есть у лорда Уэстерфилда.

– Нет. Я здесь по одной-единственной причине. – Она стиснула зубы и приложила все усилия, чтобы выглядеть деловито-хладнокровной, хотя больше всего ей сейчас хотелось закричать на этого надменного принца. – Что вы имели в виду, когда сказали, что жизнь Рэнда в опасности?

– Вы не вполне точно передаете мои слова, – пробормотал Алексис.

– Но впечатление они произвели именно такое. Я могу оставаться здесь всего несколько минут. А поскольку с любезностями мы, я полагаю, покончили, будьте добры объясниться.

– Хорошо. – Алексис выдержал эффектную паузу, отчего раздражение Джоселин усилилось. – Мне начать с самого начала?

– Ах пожалуйста, – резко сказала она.

– Как вам угодно, – пожал плечами Алексис. – Видите ли, дорогая моя, сегодняшнее торжество, посвященное мирным отношениям между нашими государствами, было организовано по моей просьбе, чтобы я получил законное основание посетить Англию.

– Зачем? – спросила Джоселин настороженно.

– Приходилось ли вам когда-нибудь слышать о Небесах Авалонии? – спросил принц вкрадчиво.

– Нет, – покачала головой Джоселин. – А что это такое?

– Набор драгоценных камней. В отдельности каждый из них бесценен, а все вместе являются собственностью короны и представляют собой символ преемственности правящей династии Авалонии, и в этом их главная ценность. – Его глаза скользнули по руке Джоселин. – Кстати, очаровательное колечко. Вижу, мой кузен взялся за ум.

Джоселин скрестила на груди руки и сердито сверкнула глазами.

– Спасибо.

– Я надеялся найти Небеса здесь, в Англии.

Джоселин немедленно вспомнились его странные расспросы и поведение в замке Уортингтон.

– Вы думаете, камни у Рэнда?

Алексис кивнул.

– Или у кого-то из его семьи. К несчастью, он так же мало осведомлен об их местонахождении, как и я. Он утверждает, что никогда не слышал о Небесах Авалонии.

– И вы ему верите, – договорила Джоселин не раздумывая.

Алексис усмехнулся.

– Очень наивно с моей стороны, но да, я верю ему. Бомон – человек щепетильный, как я полагаю, даже слишком. Не сомневаюсь, что он вернул бы камни, если бы мог. Я верю, когда он утверждает, что не нуждается в своей доле королевского наследства и не хочет иметь ничего общего с моей страной и со мной лично. Это несколько огорчает, но в то же время, как ни странно, восхищает. – Алексис с задумчивым видом сделал новый глоток бренди. – Виконт – человек с твердыми принципами, а они в наше время чрезвычайно редки.

– Но как все это связано с тем, что его жизнь в опасности? – нетерпеливо спросила Джоселин.

– Я как раз подхожу к этому. – Тон принца был мягким, но настойчивым, а в глазах горел странный огонь, и Джоселин вдруг внутренне сжалась от непонятной тревоги. – Как я уже объяснял, ваш муж представляет третью ветвь королевской семьи. Я с моими братом и сестрой представляю первую, а моя кузина Валентина – вторую. Воспользовавшись болезнью моего отца, которая может закончиться его смертью, в результате чего корона перейдет ко мне, она начала подстрекать народ к беспорядкам в надежде захватить власть. – Он поморщился. – Для моей страны это будет иметь самые разрушительные последствия. Моя кузина – довольно жестокая особа, и при ее правлении я вижу будущее Авалонии в самых мрачных красках. – Алексис помолчал, словно сама мысль о Валентине на троне была слишком ужасна, чтобы развивать ее. – Я надеялся использовать камни как символ преемственности, традиции и даже, – он коротко, иронично рассмеялся, – самим Господом данного нашей семье права на престол. Символ сплочения нации, способный объединить и успокоить людей, и положить конец всяким разговорам об изменении порядка престолонаследия, которые провоцирует Валентина.

– Но вы не нашли драгоценности, – подвела итог Джоселин.

– Не нашел. Может, когда-нибудь… – Он покрутил бокал в руке. – Но зато я, кажется, нашел гораздо более мощный символ единства.

– Я не совсем понимаю… – покачала головой Джоселин.

– Неужели не понимаете? – Алексис впился в нее глазами, и у Джоселин перехватило дыхание.

– Рэнд?…

– Вы и впрямь так же умны, как и красивы. А жаль. Я не особенно люблю умных женщин…

– Вот и хорошо, поскольку мне решительно безразлично, что вы любите, а что нет, – съязвила Джоселин, но принц не отреагировал на колкость.

– Заручившись поддержкой кузена, я смог бы продемонстрировать своему народу силу и сплоченность дома Пражински. Рэнд – прямой потомок короля Фридриха и наследник престола. Но, что самое главное, он…

– Ваш символ, – бесстрастно подсказала Джоселин.

– Именно. – Алексис приподнял свой бокал и кивнул ей.

– Рэнд никогда не согласится. Он непреклонен, когда речь заходит об Авалонии. Он британский подданный и не намерен претендовать на титул принца. Он не станет во всем этом участвовать. – Джоселин убежденно покачала головой. – Рэнд ни за что не поедет с вами.