Реджинальд, как мог, попытался успокоить перепуганных пассажиров, самолет снова взял курс на столицу Великой, но Нейтральной державы, а пьяный пассажир, которого, как оказалось, звали Доном Санчесом, до конца рейса поил пивом своего нового полосатого приятеля.

В аэропорту они расстались. Дон Санчес объяснил Реджинальду, как добраться до управления поголовной полиции, а сам отправился по своим делам.

Реджинальд спрятался в одном из подсобных помещений аэропорта, дождался темноты, добрался до города, к рассвету разыскал управление поголовной полиции и решил отдохнуть до открытия оного в подвале дома напротив, где его после бурных событий в самолете и бессонной ночи сморил сон.

Проснулся тигр уже после обеда и направился прямиком в управление, выждав лишь момент, когда у входа никого не было. Первым человеком, который попался Реджинальду в управлении, оказался инспектор Пункс из отдела Фухе.

("Хорошо, что Конга не встретил,- проворчал Фухе,- тот бы сразу гантелей!.. А может, и зря не встретил - откусил бы ему руку,- задумчиво пробормотал комиссар,- больше бы своей гантелей не размахивал!") Но тигру попался именно Пункс. При виде тигра инспектор побледнел и стал хвататься за револьвер, совершенно забыв, что в кобуре у него лежит соленый огурец.

Когда же Реджинальд вежливо осведомился, как пройти к комиссару Фухе, Пункс вообще потерял дар речи и начал, крестясь, пятиться от тигра. Тогда Реджинальду пришлось повторить свой вопрос, а для ясности ухватить инспектора зубами за мундир на спине и как следует встряхнуть. Дар речи от этого к Пунксу не вернулся, но он, по крайней мере, попытался жестами показать дорогу, так что тигру пришлось тащить своего проводника в зубах, а инспектор лишь затравленно указывал дрожащей рукой в нужную сторону. (Этот эпизод весьма позабавил комиссара. "Эх, Конга бы так!" - мечтательно подумал он.) Дальнейшее происходило уже на глазах у Фухе.

Картина преступления была вполне ясна. Похоже, это было "лиминтарное

дело" - следовало лететь в Индию и при помощи пресс-папье разбираться со

всей шайкой. Но что-то в этом деле все же смущало комиссара. Его интуиция подсказывала своему хозяину, что здесь не все так просто. Но без дюжины кружек пива тут было явно не разобраться - и Фухе с Реджинальдом спустилсь по заплеванным ступенькам в бар "Крот".

* * *

В баре уже во всю звенели бокалы, пиво лилось рекой - часто на столы или вообще на пол; кого-то уже выносили на улицу в мертвецки пьяном виде, облака сигаретного дыма окутывали столы; в углу громко визжали и хохотали накрашенные девицы явно легкого поведения; короче, обстановка для непринужденного отдыха и раздумий была самая подходящая.

– Фред!
– заорал какой-то тощий уже изрядно пьяный субъект из-за дальнего столика.- Я тебя уже заждался!

Давай сюда! Кстати, а это кто с тобой?
– поинтересовался, икая, субъект, когда Фухе с Реджинальдом подошли к его столику.- Он что, из тюрьмы сбежал?

– Нет. Это Джин,- ответил комиссар, сочтя данную информацию вполне достаточной для и так туго соображавшего Алекса (а это был именно он).- А это мой друг, Габриэль Алекс.

Тигр проворчал что-то вроде: "Ну у вас и дрррузья, комиссаррр!" - но, покосившись на оттопыривавшийся карман Фухе, где лежало пресс-папье, поспешно умолк.

– А, так он моряк!
– решил Габриэль Алекс.- То-то я смотрю, что у зэков полоски эти... вертикательные, а у этого - как их?..- горизонтательные!..

Или наоборот... Моряк, как там тебя... ты пиво пьешь?

– Пьет,- ответил за тигра Фухе.- Эй, гарсон! Пива! Много!

– И мяса!
– потребовал Реджинальд.- А то жрррать очень хочется!

– И мяса!
– заорал комиссар.- И поторопись - а то пресс-папье схлопочешь! А Джин тебя потом съест!
– и Фухе захохотал над собственной шуткой.

Все заказанное появилось с молниеносной быстротой - в баре хорошо знали, чем обычно заканчиваются шутки комиссара. Друзья принялись за пиво (тигру напиток налили в поставленный перед ним тазик), а Реджинальд - параллельно и за мясо, проворчав: "Лучше бы сырррое - но и так сойдет".

Фухе уже приканчивал первую дюжину пива, и в голове его забрезжили какие-то мысли, когда обстановка в баре резко накалилась. Из угла, где веселились девицы, раздался истошный визг, с грохотом опрокинулся стол, зазвенели разбитые кружки... Несколько здоровенных пьяных матросов не поделили девиц с местными парнями

– и началась изрядная драка. Поначалу комиссар взирал на это безобразие с философским спокойствием, но потом, когда в их стол врезалась пущенная кем-то бутылка, разбив комиссарову кружку, Фухе не выдержал.

– Р-р-р!!!
– зарычал он не хуже Реджинальда, выхватил из кармана пресс-папье и ринулся в самую гущу драки.

Реджинальд последовал за ним, а Алекс остался прикрывать приятелей, швыряя пустые пивные кружки в головы хулиганов.

Драка закочилась весьма быстро. Четверо матросов лежали на полу с проломленными черепами, рядом валялись откушенные руки и ноги местных хулиганов, двое из которых пытались ползком добраться до выхода; еще трое лежали под столом, сраженные меткими бросками Алекса. Фухе вытер пресс-папье об одежду одного из убитых и спрятал свое любимое оружие в карман. Тигр облизнулся. Алекс, допив восемнадцатую кружку пива, упал под стол.