Он провел рукой вверх по струе и постепенно нащупал настоящую воду – тонкую струйку холодной воды. Он снова нашел пальцами полоску и начал наугад нажимать. Температура воды стала быстро меняться, и он, наконец, нашел точку, которая дала воду приемлемой теплоты.

Мыла не было. Придется обойтись без него. Но как только он стал тереть руки, вода стала мыльной, в то время как несуществующий поток, который он видел, пузырился и пенился.

Он неохотно наклонился над раковиной и протер лицо той же мыльной водой. На подбородке чувствовалась щетина, но он знал, что не побреется здесь без инструкций. Он беспомощно держал руки под краном: как смыть мыло? Спросить некого. Но, видимо, руки, которые не терлись более друг о друга, устроили это: вода перестала быть мыльной и сполоснула руки. Не дотрагиваясь до лица, он плеснул в него воду – оно тоже ополоснулось, но рубашка намокла.

Полотенце? Бумага? Он шагнул назад и, как видно, включил что-то, потому что почувствовал теплый поток воздуха. Он подставил под него лицо и руки.

Неприятное ощущение в желудке давно растворилось в раздражении. Он понимал, что туалеты могут сильно варьироваться от мира к миру, но такая бессмыслица – имитировать Снаружи – это уж слишком!

На Земле туалет был огромным помещением для лиц одного пола с отдельными кабинками, от которых люди имели ключи. На Солярии люди входили в туалет через узкий коридор, пристроенный к стене дома, как если бы туалет не считался частью дома. Но, несмотря на эти различия, туалет был туалетом, и в его назначении нельзя было ошибиться. Почему же на Авроре эти хитроумные претензии на Снаружи, полностью маскирующие любую часть туалета? Зачем это?

Он двинулся к тому месту, где раньше видел просвечивающие полудвери, но ошибся в направлении и нашел их только после долгого ощупывания стены и после того, как стукался различными частями тела о выступающие предметы.

Наконец он нашел иллюзорный маленький пруд, но колени сказали ему, что это вроде бы писсуар, и он решил, что если неправильно воспользуется им, то это не его вина.

Потом он хотел было снова вымыть руки, но раздумал: не мог он опять разыскивать этот фальшивый водопад. Он ощупью нашел дверь, но не был уверен, она ли это, пока не открыл ее. Свет сразу погас, и Бейли окружил нормальный дневной свет.

Дэниел, Жискар и Фастальф ждали его.

– Вы были там почти двадцать минут, – сказал Фастальф. – Мы уже начали беспокоиться.

Бейли вскипел.

– Мне не легко пришлось из-за ваших дурацких иллюзий, – сказал он, с трудом сдерживаясь.

Фастальф поджал губы, поднял брови и сказал:

– С той стороны двери есть контакт, управляющий иллюзией; ее можно погасить и видеть сквозь нее реальное, или усилить еще больше, если желаете.

– Мне об этом не сказали. У вас все туалеты такие?

– Нет. Все они обладают иллюзорными качествами, но природа иллюзий варьируется по вкусу каждого. Мне нравиться иллюзия природы, и я время от времени меняю ее детали. Все, знаете, со временем надоедает. Некоторые устраивают эротические иллюзии, но это не в моем вкусе. Когда человек знаком с туалетами, иллюзии не мешают: помещения полностью стандартны, и каждый знает, где что находится. Но почему вы, мистер Бейли, не вернулись назад и не спросили?

– Не хотел. Признаться, я страшно злился на эти иллюзии, но согласился принять их. Ведь Дэниел провожал меня в туалет, но ни о чем не предупредил. Если бы он действовал по своему усмотрению, он наверняка проинструктировал бы меня, поскольку предвидел бы ожидающий меня вред. Отсюда я заключил, что вы не велели ему предупреждать меня. Я не думал, что вы намерены шутить со мной шутки, и решил, что у вас, видимо, была серьезная причина так поступить.

– Вот как?

– Вы просили меня выйти с вами Наружу, а когда я согласился, вы тут же предложили мне посетить туалет. Я подумал, что вы хотите проверить, как на меня подействует иллюзия Снаружи – не убегу ли я в панике. Если я выдержу иллюзию – я, вероятно, справлюсь и с настоящим. Так вот, я выдержал. Малость вымок, благодаря вам, но скоро высохну.

– Вы четко мыслящий человек, – сказал Фастальф. – Я приношу свои извинения и за те неудобства, которые я причинил вам. Я просто пытался отвратить возможность гораздо большего дискомфорта. Вы все еще хотите выйти со мной?

– Не только хочу, но и настаиваю на этом.

Они пошли по коридору. Дэниел и Жискар шли следом.

– Надеюсь, вы не против, что роботы сопровождают нас? – спросил Фастальф. – Аврорцы никогда не выходят без роботов, а в вашем особом случае я настаиваю, чтобы Дэниел и Жискар были все время с вами.

Он открыл дверь, и Бейли пытался твердо стоять под лучами солнца и ветром, не говоря уже о странном окружении и чужом запахе земли Авроры.

Фастальф посторонился, и первым вышел Жискар. Он внимательно огляделся, обернулся назад. Дэниел тоже вышел и тоже огляделся.

– Пусть они там побудут, – сказал Фастальф. – Они нам скажут, когда мы можем безопасно выйти. Я воспользуюсь случаем и еще раз извинюсь за скверную шутку с туалетом. Уверяю вас, мы знали бы, если бы вы растерялись – ваши жизненные симптомы записывались. Я очень рад – и не очень удивлен – что вы проникли в мою цель. – Он улыбнулся, с почти незаметным колебанием положил руку на плечо Бейли и дружески потряс его.