Заметив, что кожа на животе Эрика Пенвита немного провисает, Ньянгу понял, что до знакомства с Моникой Лир этот парень обладал более плотной комплекцией. Он говорил, подчеркнуто растягивая слова, из чего можно было заключить, что семья Пенвитов — не самая бедная на D-Камбре. Эрик, похоже, был паршивой овцой в своем семействе. Во всяком случае, Ньянгу казалось, что богатому парню незачем месить грязь в Кэмп-Мэхене вместо того, чтобы сидеть в мягком кресле и курить сигары в компании себе подобных.

Глядя на девушку по имени Энджи Рада, миниатюрную, с небольшой грудью, Ньянгу почему-то сразу начинал думать о повязках из черного шелка, ароматических свечах и о сексе более разнузданном, чем его самые смелые фантазии. Он даже всерьез прикидывал, что бы сделала с ним Лир, застигнув в чужой палатке. Однако он быстро понял, что это дурацкие мечты, поскольку из-за постоянной усталости встать у него могли разве что волосы дыбом.

Последнего из истязуемых звали Тон Майлот. Он тоже не отличался ростом, но был весьма крепкого сложения. Все казалось ему смешным. Как и Фаул, он никогда не выглядел усталым или раздраженным. Однажды он сказал Ньянгу, что Лир — это просто мыльный пузырь. По его словам, ее садизм был ничем по сравнению с рыбалкой в его родной деревне.

— К тому же, — добавил он, — она не умеет топить людей.

— Ничего, научится, — пообещал Пенвит.

Все пятеро стояли рядом со своим бревном в пятидесяти метрах от ротной столовой. Солнце достигло зенита, и к зданию ручейками стекались солдаты.

— Вы, наверное, проголодались?

— Да, дек.

— Нет, вы не проголодались. Или проголодались?

— Нет, дек.

— Мы не хотим есть, мы хотим бегать, правда?

— Да, дек. — Ньянгу почувствовал, что в поисках пищи его желудок сейчас вывернется наизнанку и начнет обгладывать легкие.

— Почему так тихо? Напра-аво! Шаг вперед! Два шага вперед! Так, родные. Отсюда и до пляжа бегом марш! Попробуем никого не потерять по дороге. Если никто не свалится замертво, то для великолепно освежающего отдыха мы проплывем пару сотен метров вольным стилем.

Еще раз проверив, в порядке ли резьба, Гарвин сильнее налег на гаечный ключ. Гайка раскололась на две равные части.

— Мать твою, — пробормотал он, вспомнив рассказ Дилла о судьбе экипажей, чьи корабли оказались в ремонте. «Интересно, — думал он, — будет ли „грирсон“ считаться боеспособным с этой поломкой?»

Гарвин подергал решетку воздухозаборника, и она легко сдвинулась с места. Да, дела… Кто-нибудь обязательно заметит, что из крыши машины торчит здоровенный винт без гайки, и вся команда отправится распылять растворитель. Эта работа состояла в том, что ты вешал на спину огромный резервуар с едкой дрянью и распылял ее на загрязненные детали и механизмы.

Янсма слез с крыши БМП и, выйдя из ангара, направился на склад. Через полчаса он, не солоно хлебавши, поплелся обратно.

— Нет у нас такой хреновины, — сказал сержант на складе, едва взглянув на останки болта. — Заказ не пришел. — И злорадно добавил: — Похоже, у вас серьезная поломка. Нам бы тут не помешал аккуратный парень вроде тебя. Надо вынести со склада и закопать тридцать тонн гнилых овощей. Твой экипаж, наверное, тебе поможет.

В общем, сержант оказался порядочной сволочью.

Когда Гарвин подошел к ангару, внезапная мысль заставила его остановиться. Металлические двери ангара были собраны из железных полос, скрученных вместе болтами. «Зачем дверям ангара столько болтов? По размеру вроде подходят». Взяв разводной ключ, он скрутил одну гайку. «Отлично», — поздравил он себя и несколько раз подбросил гайку в воздух.

— Какого черта тебе тут надо?

Гарвин отпрыгнул на метр и, обернувшись, увидел искаженную злобой красную морду первого твега Малагаша.

— Э-э… да ничего, командир. Просто решил передохнуть, а теперь иду…

— А что у тебя в руке?

— Э-э… да ничего. Гайка вот.

— И для чего она тебе?

Гарвин изобразил невинность.

— Ты когда-нибудь слышал слова «строгое соответствие», солдат? — проскрежетал Малагаш. — В армии каждая вещь имеет свое предназначение. И эту гайку, которую ты только что открутил с двери, запрещается использовать в «грирсонах».

— Да, сэр, но…

— С кем ты собираешься спорить?

— Ни с кем, сэр. Не собираюсь, сэр, Первый твег, сэр.

— Ты что, хочешь закончить курс обучения в дисциплинарном взводе?

Гарвин содрогнулся. В дисциплинарном взводе занимались только одним делом: один день рыли яму, на второй день — засыпали ее, на третий день рыли следующую яму, и так далее. А вместо перекуров — тяжелая атлетика.

— Нет, сэр. Никак нет, сэр.

Малагаш полминуты сверлил его взглядом и наконец смягчился:

— Приведи-ка ко мне своего командира, солдат. Мы с ним обсудим твое поведение и его методы руководства новобранцами. Потом отправишься в столовую и доложишь там сержанту, что хочешь почистить жироуловитель.