Четыре года назад в сентябре она высадилась в Саутгемптоне. Затем в разное время совершила поездки во Францию, даты указаны. Но ее постоянное место жительства было в Англии, откуда она уехала через год, в декабре, и в январе прибыла в Кейптаун. Вы удовлетворены?

Гэй слегка покачал головой, словно восхищаясь чем-то:

— Конечно, я не стану отрицать эти факты. Но какое это имеет отношение ко мне?

— Она приехала в Англию, чтобы встретиться с вами.

— Гм… Вы можете доказать?

— Я уже сделал это. Вот документы. Тогда, если помните, вы были товарищем министра Союза, и вы должны это признать. Миссис Кент заявила, что хочет устроиться на работу. Ей дали форму для заявления. Она важно написала в ней — вот этот бланк — «Встретиться с моим другом сэром Гайлсом Гэем, который устроил мне работу». Не желаете взглянуть? Мне переслали ее вчера вечером из Южной Африки.

— Интересно, мой друг, представляете ли вы себе, сколько людей проходило через мой офис в то время?

— Значит, вы не были ее другом?

— Нет, не был. Эту женщину я в жизни не видел.

— Тогда посмотрите сюда. Мне сказали, что это очень необычный документ, личное приглашение. На бланке написано: «Личное собеседование, удовлетворительно» — написано и подписано лично вами. Вы признаете, что это ваш почерк?

Гэй не взял документ, который Хэдли протягивал ему. Он резко встал и начал расхаживать под книжными полками. Огонь в камине угасал, в кабинете сгущались сумерки. Остановившись возле коробки с сигарами, Гэй побарабанил по ее крышке, затем поднял ее и достал сигару. Он казался скорее задумчивым, чем встревоженным. Не оборачиваясь, старик обронил:

— Дайте подумать… Вы считаете, будто до приезда компании Рипера я знал, что некая миссис Джозефина Кент на самом деле мисс Джозефина Паркес?

— Может, знали, а может, и нет. У нее изменилась фамилия.

— И все-таки я должен был знать, кто она такая? У меня были эти фотографии, недавно присланные мне Рипером.

Хэдли помолчал, прежде чем ответить.

— Да, у вас были фотографии, сэр Гайлс. Вот почему их понадобилось разорвать и до неузнаваемости залить красной тушью.

— Признаюсь, я не понимаю.

— Я хочу сказать, — слегка повысил голос Хэдли, — что фотографии, присланные мистером Рипером, были не единственными в этом ящике. В вашем альбоме было много старых снимков, принадлежащих лично вам. Полагаю, на некоторых вы засняты вместе с миссис Кент. Вот почему они должны были исчезнуть.

Гэй с треском захлопнул крышку ящичка и повернулся:

— Черт побери вашу изобретательность! Все очень умно, очень красиво и вместе с тем — совершенно неверно. Каким бы я ни был, я же не какой-то лунатик. Ваша теория не выдерживает критики, мой друг. Если вы говорите правду, у меня была не одна неделя, чтобы заранее их уничтожить. А вы считаете, что я ждал до сегодняшнего утра, затем нарочно вышел из себя, чтобы привлечь ваше внимание. Как вы это объясните?

— Я жду, когда вы сами объясните.

— То есть вы этого сделать не можете, верно? Тогда возьмем фотографию с угрожающей надписью на обороте. Вы утверждаете, что тушь сохла целую неделю. И при этом якобы я воспользовался ею по каким-то причинам, которые я не постигаю. У вас есть еще что-нибудь?

Очевидно, он уже достаточно оправился после напряжения, вызванного внезапной атакой, и начал сопротивляться. Но, отрезая кончик сигары, он едва не поранил палец. Хэдли сохранял полное спокойствие.

— Есть. Прошлой ночью нам пришлось усердно потрудиться. Следуя этой нити расследования, сержант Беттс ездил в Дорсет повидать тетушек миссис Кент. Пока что мы можем их исключить. Они действительно никогда раньше ее не видели. Джозефина не сочла нужным навестить их в свой предыдущий приезд в Англию. Видимо, у нее были другие дела. Но их существование оказалось ей очень на руку. Когда она захотела избежать встречи с вами и поддержать свою теорию, что никогда не была в Англии, она решила остановиться у них…

— Провались все пропадом! — драматически воскликнул Гэй, словно действительно потрясенный. — Зачем ей вообще делать вид, что она никогда не была в Англии? Ответьте! Если можете. Она что, совершила преступление? Кроме того, вы забываете, что мы с ней встречались позавчера вечером.

— В тот вечер, когда она была убита, — согласился Хэдли, словно просто подтверждал факт. — Да. Я сказал, что у меня есть еще кое-какие факты. Когда миссис Кент находилась у тетушек, она получила два письма, отправленных отсюда. Одно было от ее мужа — его почерк старушки уже знали. Второе написано неизвестным им почерком.