— Вы любите ее? — настаивал преподобный Хорас.

— Падре, я...

— Позвольте напомнить, что другая леди лежит больная наверху.

Больше напоминать об этом не понадобилось. Дверь медленно открылась, и мистер Сэмюэл Херфорд, дородный хирург, с небритыми щеками и видом человека, державшего вахту всю ночь напролет, вошел и поклонился, закрыв за собой дверь.

— Лорд Даруэнт, — заговорил он, — я принес вам последние новости о пациентке.

Ливень колотил в окна и по листве деревьев, скрывая из вида статую короля Вильгельма III на Сент-Джеймс-сквер. В столовой заметно потемнело.

Мистер Херфорд тряхнул головой.

— Вчера вечером, — продолжал он, — я говорил вам, что, кажется, нашел целительное средство, хотя руководствовался только интуицией и логикой, имея дело с неведомым заболеванием.

— Да. Но оно не...

— Будьте любезны выслушать меня до конца, — прервал мистер Херфорд. — Как вы слышали, моим диагнозом было несварение, но это служит общим термином для многих заболеваний и воспалений кишечника. Думаю, мисс Спенсер пьет много вина?

— Как и большинство из нас.

Хирург поднял руку:

— Вчера, на Лукнор-Лейн, я собирался применить средство, которое является нашей обычной практикой, — прикладывать горячие компрессы к пораженному месту, дабы облегчить боль. Но я вспомнил, что в двух случаях, когда пациент жаловался на боль в таком же месте с правой стороны живота, мы использовали этот метод, однако больной умер. Конечно, это было всего лишь совпадением, но я решил испробовать противоположное средство — а именно холод. Я послал в отель «Кларендон», где всегда подают холодные пунши и шербеты, за изрядным количеством льда...

— Льда? — переспросил Даруэнт.

Шум дождя усилился.

Мистер Херфорд кивнул:

— Мистер Роли и я раскололи лед на куски, приложили к правой стороне живота пациентки и плотно обмотали живот тканью. Лед быстро таял, но мы подкладывали свежий, пока симптомы не начали...

— В итоге ваше «целительное средство» не подействовало, — прервал мистер Малберри, — и девушка умерла.

Хирург быстро заморгал.

— Умерла? — Он с упреком посмотрел на Даруэнта. — Милорд, я не могу объяснить, почему это произошло, но надеялся на вашу благодарность. — На его небритом лице мелькнула улыбка. — Ибо пациентке значительно лучше.

Недоеденное яблоко выскользнуло из пальцев мистера Малберри, упало на пол и покатилось по ковру.

— Она выздоравливает, и вы можете посетить ее в любое время. Я соблюдал строгую секретность, так как не рассчитывал на хороший результат. Пускай она еще день проведет в постели, прикладывает ледяные компрессы, и думаю, все будет в порядке. Но предупреждаю, не утомляйте ее!

В наступившей тишине слышался только стук дождя. Даруэнт с такой силой стиснул руку хирурга, что тот протестующе вскрикнул.

Мистер Херфорд до конца дней не подозревал, что имел дело с аппендицитом и отправился в могилу, так и не узнав, что нашел единственный способ спасти Долли. Спросив разрешения Кэролайн, он сел, подперев голову рукой и размышляя о проблеме, которая была решена с помощью хирургии только восемьдесят один год спустя.

— Благодарю вас, — наконец вымолвил Даруэнт. Поклонившись остальным, он быстро вышел и закрыл за собой дверь.

Лицо Кэролайн было почти одного цвета с ее белым муслиновым платьем. Не обращая внимания на других, она поспешила за Даруэнтом.

Мистер Малберри вновь издал хриплый пьяный смешок:

— Падре!

— Да?

— Дик влюблен в одну из них, — сухо сообщил адвокат. — Но черт его побери, если он знает, в какую именно.

Даже раньше, чем услышал кашель в ответ на его стук в дверь Янтарной комнаты, Даруэнт знал, что его ждут.

Шелковые занавеси янтарного цвета в стиле, модном во Франции периода Людовика Возлюбленного [74] , лет пятьдесят тому назад, опускаясь складками с потолка, полностью прикрывали стены, кроме двух окон напротив двери. Изголовье большой резной кровати с янтарным шелковым балдахином помещалось между окнами, а изножье было обращено к двери.

Войдя, Даруэнт не увидел Долли, так как мистер и миссис Роли стояли в ногах кровати, точно два гренадера. В атмосфере ощущалась не то чтобы враждебность, но некоторая напряженность.

Миссис Роли, в кружевном капоре, обрамлявшем пухлое лицо, хотя и старалась выглядеть веселой, чувствовала себя явно не в своей тарелке. Ее супруг с мертвенно-бледной физиономией, сунув палец между страницами книги, сохранял достоинство, но взгляд его был почти испуганным.

— Смотрите-ка, кто здесь! — воскликнула миссис Роли.