– Это целиком моя вина, - начал Борис, но девушка перебила.

– Не слушайте его, мистер Слейд. Он будет изворачиваться и покрывать меня. Мы придумали это вместе, заранее. В компьютерном магазине мы купили упаковку дискет "Вербатим", таких же, как та с файлом. Потом мы зашли на телеграф, попросили там карандаш, ластик, поработали с наклейкой, чтобы новизна не бросалась в глаза, сделали карандашную пометку. Не сразу получилось, штук пять испортили... Остальные дискеты в упаковке мы выбросили. Вот... А когда мы во второй раз продемонстрировали вам файл, я как будто бы в обморок упала. Пока вы, мистер Блейк и мистер Данияр возились со мной, Борис подменил дискету.

– Я бы подменил раньше, - добавил Борис, - да боялся, что вы попросите снова включить. Так и вышло.

– Гм... А куда вы дели настоящую?

– Когда я выходил в туалет в самолете мистера Данияра, я разломал корпус дискеты, а сам диск смял, поджарил зажигалкой и спустил в унитаз. Если на свете существует способ восстановить информацию после такой обработки, значит, я зря рассказал вам об этом.

– Успокойтесь, Борис, - ответил Слейд, - такой способ вряд ли существует, да никто и не стал бы его искать.

– Почему?

– Потому что английское правительство приняло закон, запрещающий все исследования такого рода, - у нас это называют репликацией, - а также поиск, распространение и любое использование подобной информации. Мне приказали стереть файл и забыть о нем.

– Вот как!
– воскликнул Борис почти разочарованно.
– Выходит, мы старались напрасно?

– Вы опасались, что в Англии возникнет проект вроде "Коршуна"?

– Да, - Борис затушил сигарету в пепельнице.
– Понимаете, из-за этого погибла та девушка, Таня, наш друг. Она хотела полностью уничтожить все, что только есть об этом... О репликации. И я искренне надеюсь, что у АЦНБ ничего не осталось. От стилета - лишь оболочка... Получается, дискета была последним известным нам источником. Если бы мы поступили иначе, мы бы предали ту девушку... И многих других людей, которые живут на Земле и хотят жить спокойно. Я не оправдываюсь, мистер Слейд. Я убежден, что мы действовали правильно.

– Да, - проговорил Слейд.
– Я тоже думаю, что вы поступили правильно. Так или иначе, эта история закончена, и не пора ли...

– Не совсем закончена, - сказала Ольга.
– А стилет? Где он, что с ним?

– Ах да, стилет... Стилет вернется в каирский музей, откуда он и был похищен вместе с другими экспонатами, которые тоже удалось вернуть. Я не успел зайти в посольство Египта в Москве и передать их, но уж в Лондоне я это сделаю.

– И люди будут смотреть на него, любоваться красотой... Даже не догадываясь, какая странная и захватывающая история с ним связана! Может быть, это самая странная история в мире...

– Может быть, - суховато откликнулся Слейд, настроенный не столь романтично.
– Мне сейчас ближе другая история, ваша...

Борис налил себе вина, жестом предложив Оле и Слейду (оба отказались). Слейд продолжал:

– Тут много неясностей, вашей проблемой будут заниматься в высоких инстанциях. Чем все завершится, не берусь предсказать. А пока вам предстоит жить здесь. Не знаю, сколько - неделю, две, месяц. Расценивайте это как летние каникулы... Меня вы будете видеть нечасто, работы полно. Но ничего, любые новости узнаете без промедления. Я дам вам немного денег... В общем, развлекайтесь, но съездить и поговорить с моими коллегами вам все же вскоре придется.

– Мистер Слейд, - произнес Градов, все ещё не переключившийся после неожиданного оборота дела с файлом.
– Вот вы как будто одобрили наш поступок... Я о дискете...

– По этому поводу мне добавить нечего.

– А каким было бы ваше мнение, если бы не принятый закон?

– Точно таким же, если вы спрашиваете о моем личном мнении. Хотя ни ваши, ни мои действия, ни законы британского правительства, ни даже всех правительств, вместе взятых, не изменят ситуации по существу. Открытое однажды не закроешь вновь.

– Однако, - заметил Борис, - египетский секрет таился в подземельях Бог знает сколько веков. Может быть, очередную штуковину и откопают, но лет через тысячу...

– Я имел в виду современные исследования, - пояснил Слейд.
– Двигатель науки - любопытство, а его не отменить правительственным запретом... Впрочем, надеюсь, что вы правы, и тысяча не тысяча, но лет сто у нас в запасе есть...
– он засмеялся.
– Вот что, я в затруднении. Нужна ваша помощь.

– Да?
– Борис наклонил голову.

– Я страшно устал, но если сейчас завалюсь в постель, просплю до ночи, проснусь с больной головой и потом уже не усну. А вот если мы втроем сядем в машину и поедем в Лондон, в джазовый клуб Ронни Скотта...

– Принято!
– Ольга захлопала в ладоши.
– Джазовый клуб! Мистер Слейд...

Она взглянула на Бориса, а он на нее. Без слов их взгляды говорили одно и тоже: в джазовый клуб, на скучнейшую лекцию или в батискафе на дно морское - нет разницы, все одинаково интересно, все восхитительно с тобой, с тобой...