– Ну да, а потом он прикончит нас всех и сам отправится за перстнями, заметил Сабатини.
– С людьми его породы невозможно иметь постоянные дела. Он способен только поживиться за наш счет, а потом спрятаться за нашу спину. Нет. Лучше всего сделать парочку налетов, а потом пропустить пленников через ментопринтер, и они будут наши.

Вурдаль, а потом и Ворон услышали разговор и, заинтересовавшись, подошли поближе, но до сих пор слушали молча.

– Предположим, мы убрали этого лидера. Кто будет править?
– внезапно спросила Вурдаль.

– Скорее всего следующий на очереди, - ответил Сабатини.
– Но во всяком случае, не тот, кто его уберет. Неуязвимых людей не бывает, и он наверняка уже сделал все распоряжения на этот случай.

– А если убрать следующего и того, кто будет за ним?

– В конце концов вас раскусят. Кто-то окажется достаточно сообразительным и не посчитается с расходами, чтобы выследить вас и рассчитаться за своих предшественников, - хотя бы в целях собственной безопасности. Но даже если у вас хватит умения избежать этого, в чем я сильно сомневаюсь, следующий на очереди в страхе за свою шкуру вызовет Валов и обрушит на вас всю мощь Главной Системы.

– А если вместо этого предложить им сделку?

– Бесполезно, - вмешался Нейджи.
– Они заключат ее, а потом сотрут вас в порошок, невзирая ни на какие сделки. Если вы окончательно решили влезть вдела флибустьеров, то остается только решить, сколько человек мы готовы на это положить.

– Нас или их?
– небрежно поинтересовался Ворон. Козодой поневоле задумался. Вот что значит быть вождем. Сколько человек мы готовы положить... Кого и за что? До сих пор он не задавал себе этого вопроса. Сможет ли он приказать устроить бойню, если понадобится? Сможет ли он, чтобы сломить врага, стать таким же безжалостным и жестоким?

– А что, если убедить этого Савафунга, что Главная Система им недовольна?
– спросил он.
– Пусть он поверит, что без нас ему не удержать свою маленькую империю.

Все взгляды обратились к нему.

– Ты сообразил что-нибудь, вождь?
– спросил Ворон.

– Нам нужна информация, - сказал Козодой.
– Любая, очень подробная, а главное - свежая. "Молния" уже готова. Мог бы кто-нибудь отправиться туда и разнюхать все, не спустив на себя всех собак Главной Системы?

– Отчего же?
– ответил Нейджи.
– Но разумеется, только не тот, у кого на щеках такие татуировки. Здесь каждый знает, что они означают. Я там не был довольно долго, и меня мало кто знает в лицо. Сабатини тоже великолепно подходит: никаких меток, и он совершенно незнаком тем, с кем встречался.., м-м-м.., в своих прошлых жизнях. Я уверен, что удастся надежно замаскировать Ворона и Вурдаль. Итого, четверо. Больше нельзя - мы будем слишком заметны.

Сабатини зловеще усмехнулся:

– Я мог бы стать этим... Фернандо Савафунгом. Это бы здорово все упростило.

– Возможно, - отозвался Козодой, - но всего лишь на время. А если тебе потребуется стать кем-то еще? А если твои подчиненные решат, что это не выгодно, и пошлют тебя ко всем чертям? Нет, этот вариант следует оставить на самый крайний случай.
– Он вздохнул.
– Если бы я мог пойти с вами!

– Привыкай, вождь, - подбодрил его Ворон, явно обрадованный перспективой наконец-то заняться делом.
– Пора тебе знать - вожди не ведут воинов в битву. Они стоят поодаль, на высоком холме, и управляют ею. И потом, кто-то же должен присматривать за Клейбеном.

Внезапно историк вздрогнул и прищелкнул пальцами.

– Ну конечно!
– пробормотал он про себя.
– Конечно же!

– Что такое, вождь?
– поинтересовался Ворон.

– Пока мы тут торчали, я все время прокручивал в голове варианты, и вдруг, прямо сейчас, у меня наконец сошлось. Нас мало, и мы относительно слабы. По меткам Мельхиора любой сразу узнает, кто мы и откуда. Главной Системе известно, где находятся кольца, и, чтобы соблюсти условия, ей достаточно всего лишь позволить нам прийти в нужное место, а там уже нас будут ждать.

– Ну и что?
– спросил Нейджи.

– Есть один древний анекдот об одном знаменитом воре, который побился об заклад, что некий богач в течение недели будет ограблен. И богач был ограблен, несмотря на все меры предосторожности, а когда он пришел вместе с полицейскими арестовывать вора, оказалось, что тот провел весь этот вечер в гостях у начальника полиции.

– Я слыхал эту историю, - сказал Нейджи.
– Вор ведь не говорил, что именно он ограбит богача, а только что богач будет ограблен. И все его коллеги кинулись туда, рассчитывая, что они возьмут добычу, а в тюрьму сядет этот вор. Продолжайте. Я начинаю понимать ход ваших мыслей. Идея мне нравится.

– Мы пираты, а не секретные агенты. Что, если нам рассказывать всем и каждому, буквально каждому, о кольцах и о том, для чего они нужны? Что будет, когда этот слух распространится достаточно широко? Флибустьеры отправятся за перстнями, не так ли? Главная Система полагает, что на перстни покушаемся только мы, и на этом строит свою тактику. Изменим условия. Забросим приманку и будем ждать, кто на нее клюнет. А потом уже отберем перстни у тех, кому повезет.

– Сложно, но не сложнее, чем ломиться за ними самим, - согласился Арнольд Нейджи.
– Но нам нужны новые корабли и новые сведения. Мы должны хотя бы на шаг опережать Главную Систему.