— Конечно же, мы. Нас очень много. Вы просто никогда над этим не задумывались.

— Я даже и не буду задумываться…

— Чего вы добились и чего надеетесь добиться в будущем?

— Я надеюсь сохранить чистую совесть.

— Совесть — это улика, которую, к сожалению, ни один суд не принимает к рассмотрению. Вы слышите? Ни один. Даже самый страшный. И потом, если бы… то меня бы здесь просто не было. А раз я здесь, значит это возможно.

Почему можно кому-то другому, а не вам? Почему кто-то другой должен получать от жизни удовольствие, а не вы? Вы талантливый изобретатель. Я не хочу лукавить, называя вас гением, на гения вы пока что не тянете. Но только пока. Если вы скажете «да», то для вас не будет ничего невозможного. Я расскажу вам, как победить трение. Вы только задумайтесь. Вы войдете в историю, как человек, победивший силу трения. Вы только представьте, какие возможности вам сулит это открытие.

— Вы очень убедительно рассказываете, — заметил Андрей.

— Правда всегда убедительна. Соглашайтесь. И вы станете богатым. Вы станете знаменитым. Захотите — уедите в любую страну мира. Вам везде будут рады. У вас будет лаборатория, деньги на эксперименты. У вас и в кармане будут деньги. Из этой жалкой лачуги вы переедете в загородный дом, купите себе хорошую машину. Вам не придется ломать голову, где взять средства на подарок ко дню рождения жены. Вас будут терзать другие муки. Муки выбора.

Подарить ей бриллиантовое колье или ожерелье из черного жемчуга.

— Это, конечно, все хорошо, но… — начал говорить Андрей, — но не все в этой жизни измеряется деньгами.

— В этой — все, — сказал гость. — Поверьте мне.

Последние слова мужа долетела до ушей жены так отчетливо, как будто он стоял рядом и говорил с ней. Она отложила в сторону половник и тихо подошла к двери комнаты.

— Нет. Я не могу согласиться на ваше предложение, — твердо ответил Андрей. — И дальше уговаривать меня бессмысленно.

— Ну что же, — сказал гость, вставая с дивана. — Я думаю вам просто необходимо хорошенько подумать. Я еще загляну к вам, с вашего разрешения.

— В этом нет необходимости.

— И тем не менее.

Мягко ступая, Надежда убежала назад в кухню. Гость попрощался и ушел.

Когда жена вошла в комнату, то застала мужа в его естественной позе, склоненного над чертежами.

— Андрюша, скажи мне, пожалуйста, что нельзя измерить деньгами?

— Ты о чем?

— Я хочу знать, что он тебе такого предложил, что ты от него шарахнулся как черт от ладана?

— Вот именно, как черт от ладана.

— Так что он тебе предложил? — не отступала жена, немного уже повысив голос, — За это могут посадить в тюрьму?

— Нет, — усмехнулся Андрей, — В тюрьму за это не посадят.

— За это могут убить? Нет? Так что он тебе такого предложил?

— Надюша, мне не нравится тон, которым ты задаешь мне вопросы.

— Ах, тебе тон не нравится? А жить в этой конуре тебе нравится? — голос жены все повышался и повышался, — Может нравится, что мы второй год не можем купить тебе новый костюм? Тебе надеть нечего, если нас в гости приглашают! Может нравится, что сын весь год носит школьные брюки, потому что не на что купить ему еще одни. Я уж не говорю о себе. А мебель? В этом доме будет когда-нибудь нормальная мебель, а не только диван, который еще прадедушка к своей свадьбе покупал.

— Надя, что с тобой? — Андрей еще не разу в жизни не видел жену в подобном состоянии.

— Нет, это с тобой что? К нему приходит человек и предлагает работу, за которую платят деньги, а он нос воротит! «Я не такая!..» Тоже мне, Наташа Ростова! Мужик называется! Ты семью прокормить не можешь!

Надежда махнула рукой и убежала на кухню. Андрей на несколько секунд замер, задумался, после чего достал из ящика стола немного денег и, надев ботинки, ушел, громко хлопнув дверью. Надежда вздрогнула от грохота хлопнувшей двери и заревела, сама не зная, с чего это она вдруг сорвалась?

Откуда этот глупый приступ злости? Столько лет прожили и вдруг на тебе. А может, просто накопилось? Собиралось годами по капельке, а теперь чаша переполнилась и хлынуло через край.

Андрей тоже не понимал, что произошло с женой. Он и представить не мог, что Надя может сказать ему такое. Господи, как просто, оказывается, рушится жизнь. Свернув к ближайшей забегаловке, благо их сейчас развелось на каждом углу, Андрей вошел в дверь с сильным желанием напиться.

На площади возле Дома культуры толпа слушала предвыборную речь кандидата в мэры провинциального городишка. Кандидат надрывался изо всех сил. Он обещал искоренить преступность, очистить мэрию от взяточников и коррупционеров, повысить зарплату учителям и врачам. Собравшиеся часто перебивали его речь, пусть не бурными, но все же аплодисментами. Конечно, жителям города на каждых выборах много чего обещали. Обещали кандидаты в президенты, обещали кандидаты в Думу, теперь свои обещания щедро раздавал кандидат в мэры. И люди не знали, верить ему или нет. Люди вообще не знали, кому верить. За последние несколько лет их обманывали десятки раз.

— Я обещаю ни на слово не отступить от своих предвыборных обещаний, продолжал надрываться кандидат в мэры. — Я никого и ничего не боюсь. Если президент не слушает голос своего народа, значит народу такой президент не нужен. И я смогу ему об этом прямо сказать, если вы доверите мне пост мэра нашего города. Посмотрите на моих соперников. Один из них пятнадцать лет маршировал под красным флагом, призывал вас строить светлое будущее, а пока вы его строили, он развлекался с девками по баням и ресторанам. Но дело здесь не только в нем одном. Пока вы строили коммунизм в стране, верхушка компартии построила коммунизм в своих отдельно взятых квартирах.