– Эпилептические припадки?
– она не ответила на вопрос и поднялась.
– Нам пора ехать, Ник!

Он хотел спросить: "А Саша?!", но вдруг осёкся, взглянув в её непрозрачные, словно два кусочка серого гранита, глаза под веером густых, слипшихся от дождя девичьих ресниц.

– Обещаю, что никаких припадков больше не случится. Машину поведу я. Садись.

– Только если этот драндулет заведется...

– Я ведь тебя просила, Ник... не обижай его...

– Прости, вырвалось. По инерции. Ты вся промокла.

– Это ничего!
– успокаивая его, Рената двинула рукой. Мелочи. Иногда приятно бывает чувствовать себя в мокрой одежде... Дай сигарету...

Она села за руль и закурила. Не так, как обычно. До фильтра. Гроссман ломал голову, что же произошло. После припадка она стала... какая-то другая. Не внешне - внутренне...

"Самое постоянное в ЭТОЙ жизни - наша оболочка. Мы никуда не можем деваться от нее. И никто так не заблуждается, как тот, кто думает, что так было, так будет и ничего нельзя изменить. Мы сами оценим поступки своего духа через тысячелетия, не помня лиц тех, кто их совершал, да и не стараясь вспомнить"...

Ник встряхнулся. Кто шептал ему это?..

Рената выбросила окурок в окно. Гроссман подумал, что же она будет делать со "сдохшим" мотором. Но после короткого замыкания джип подал признаки жизни и заурчал. Они отъехали. Через несколько минут стемнело.

– Выходи!
– наконец сказала девушка, тормозя на склоне.

– Зачем?
– удивился Николай.

– Выходи и вынимай вещи!

– Зачем?!!

Она упрямо мотнула головой. Ожидая от неё всего, что угодно, Гроссман покинул джип. Рената с грустной улыбкой обняла помятый бок железного коня:

– Что ж, прощай! Жаль расставаться, но ничего не поделаешь: твое тело тоже сдалось, приятель...

– Что ты делаешь?!
– удивился Ник, видя, что она придавливает педаль газа злосчастной лопаткой.

– Не хочу, чтобы он попал в чужие руки или превратился в труху на свалке... Он слишком ярко жил, чтобы так бесславно и бесцветно умереть. Правда, приятель? Ты согласен со мной? Прощай!

И, сорвавшись с места, джип полетел к обрыву, навстречу неминуемой гибели. Содержимого бака хватило на то, чтобы на несколько секунд превратиться в пучок огня.

Рената повернулась и посмотрела на бывшего мужа:

– Доедем автостопом. Здесь уже недалеко, правда?

– Конечно, доедем.

– И нам теперь времени, чтобы многое исправить, а тебе не быть собакой на сене...

Николай насторожился, услышав что-то очень-очень-очень знакомое, но что именно - понять не смог. Он только улыбнулся:

– Наконец-то из этих уст я слышу речи взрослой и умной женщины...

Непрозрачные, как гранит, глаза Ренаты усмехнулись. Молодой человек набросил ей на плечи свою куртку, поднял два чемодана, и они пошли по мокрому от дождя бесконечному шоссе...

"И никто так не заблуждается, как тот, кто думает, что так было, так будет и ничего нельзя изменить... Деяния нашего духа оценим мы сами, не помня, какими были наши лица, цвет глаз, волос, кожи"...

...Если я буду иметь дело с камнями,

То не стану ломать преграды.

Я наберусь терпения, как ты, о, вода!

КОНЕЦ

Декабрь 1994 - март 2000 гг.