– Лучших прислали, - улыбнулся Кардашов, - со всех станций к нам рвутся. Отбирают самых достойных. Сама-то как?

– Теперь веселее, - ответила Никитишна, - на поправку дело идет...

В кабинет заходили представители цехов. По-хозяйски рассаживались за столом. Среди них Кардашов узнал того рабочего, с кем в первый день пил кефир в этом кабинете. Он крепко пожал ему руку, подмигнул:

– Ну как теперь? Не приходится кефир возить ящиками?

– Совсем по-другому себя чувствуешь, когда сыт. Спасибо тебе, директор. От всех наших.

– Ладно, без комплиментов обойдемся, - Кардашов не скрывал, что слова рабочего ему приятны, - серьезный разговор предстоит. Присаживайтесь.

За столом находились представители всех крупных подразделений станции.

– Начнем, товарищи, - обратился к ним директор.
– Первый пункт нашего собрания - информация о тех мерах, которые предпринимает руководство станции по подготовке к пуску первого энергоблока. Сегодня я провел совещание основных служб, присутствовали и ученые, которые выделены нам в помощь. Ситуация такова: мы имеем возможность провести все необходимые ремонтные и регламентные работы. Главное - еще в большей степени, чем раньше, обеспечить безопасность энергоблока. Придется кое-что изменять и в конструкции реактора, и в системе его эксплуатации. Не буду останавливаться на деталях, руководители служб поставят конкретные задачи... Вот о чем попрошу вас... Здесь собрались те, кто с первого дня аварии на станции. Ваш авторитет огромен, помогите руководству ведь многие из начальников смен, цехов и служб новички. Сюда отбирали самых квалифицированных специалистов, но им нужно помочь войти в работу именно здесь. А ваш опыт незаменим...

– Не сомневайтесь, директор... Поможем... Одно у нас дело - общее...

– Благодарю. И второе...
– Кардашов вызвал секретаря. Люда тотчас же появилась в дверях.
– Зови...
– распорядился Эрик Николаевич.

В кабинет вошли пятеро, среди них Соловьев.

– Садитесь там, у окна, - сказал Кардашов.

Все послушно присели. Головы опущены, прятали глаза - знали свою вину.

– Нам предстоит решить одну непростую задачу, - начал Эрик Николаевич. Во время аварии ряд работников станции, в том числе и из руководящего состава, попросту говоря - сбежали. Причины у всех разные. Сейчас они вернулись... Я как директор АЭС не знаю, имеют ли они право работать здесь...

– Это что, суд?
– буркнул кто-то из пятерых.

– Суд совести, если хотите, - спокойно возразил Кардашов.
– Итак, я прошу вас, представителей рабочих коллективов, тех, кто не покинул свои места в самые трудные часы и дни аварии, определить: могут ли эти люди, - он показал, на пятерых, сидящих у окна, - оставаться на своих постах. Доверяете ли вы им? Я вас пока покину, думаю, легче будет разбираться без меня. Если не возражаете, то место председателя попрошу занять Никитишну...

Комнатка "группы роботов" была забита людьми. У главного пульта сидели Самойлов, генерал и оператор. Они вели переговоры с "белыми скафандрами". На телеэкранах Кардашов увидел трех человек, которые работали на крыше.

– Одна минута шесть секунд, - передавал Самойлов, - двигайтесь в сторону объекта номер восемнадцать. Источник - сто пятьдесят... Следите за подачей кислорода...

Директор АЭС протиснулся вперед. Генерал заметил его.

– Работаем по графику, - доложил он, - сейчас на крыше восьмой десант... Основные источники убраны... Через несколько минут начнет работать первый "луноход". Он уже высажен на крышу с вертолета. Идет подготовка... Площадка для робота освобождена...

– Тимофеев обработал данные по первой группе?
– спросил Кардашов.

– У одного - в пределах допустимого, у остальных "Рейганов" еще поменьше.
– Генерал почему-то улыбнулся.

– Некоторые генералы считают, что на них радиация не действует, - заметил Самойлов.

– Покритиковал, и хватит!
– парировал генерал. Кардашов понял, что максимальную дозу при выходе на крышу "схватил" сам генерал, значит, оставался там дольше положенного времени.

– Откуда скафандры? Ты мне докладывал, что нашли только два, - спросил Эрик Николаевич у Самойлова.

– Уже шесть!
– торжествующе объявил Самойлов, не отрываясь от телеэкранов.
– Вчера позвонил в Центр подготовки космонавтов, попросил помочь... Они ночью доставили, из резерва, говорят. В общем, выручили нас... А потом Леонов позвонил, сказал, что у нас тоже открытый космос, и поинтересовался, чем еще могут помочь. Отзывчивые ребята!.. Обещали приехать...
– Самойлов взял микрофон и напомнил: - Три минуты двадцать секунд... Осталось работать две минуты...
– Вновь повернулся к директору АЭС: - Тема рассчитал - на крыше уже до десяти минут можно находиться, но мы пока ограничиваемся шестью... Подстраховываемся...

– Правильно, - согласился Кардашов, - безопасность, ребята, главное...

– Луноход, луноход!
– раздался возглас.

– Эх, Вася, Вася-мотылек, - Никитишна укоризненно смотрела на молодого человека, который сидел крайним в пятерке, - от тебя-то я не ожидала... Ты такой добрый, внимательный, конфетку всегда к чаю предлагал... Что же, напрасно я те конфетки брала?

Василий не мог поднять глаз.

– И все вы мальчишки, у Лелеченко такие хорошие.
– Никитишна достала платок, вытерла набежавшую слезу.- А нет теперь нашего Лелеченко... нет...