Шрифт:
Организовать праздник мы попросили трех или четырех хорошеньких девушек из Красного Креста, которые приехали в Люксембург провести несколько дней отпуска перед наступлением и остались еще на несколько дней, потому что мы их упросили, и потому что им самим хотелось остаться.
В последние минуты детский праздник чуть не был сорван: вышла какая-то ошибка, все «приличные» дети были уже приглашены куда-то. Однако в самую последнюю минуту сироты из местного приюта заменили тех, кто был приглашен сначала. Они вошли попарно, крепко держа друг друга за руки, и так обрадовались елке, Санта Клаусу и всему прочему, что, получив подарки, не могли вымолвить ни слова и только таращили на них глаза.
Елка была не только доморощенная, но и украшенная по-домашнему. Ель была из местного леса и блистала серебряными украшениями и снегом, сделанными из алюминиевых противорадарных пластинок, сброшенных немецкими бомбардировщиками. Детишки набили животы сладостями, потому что «приличных» детей в Люксембурге больше, чем сирот, и пайки были выписаны на большее количество гостей. Так что каждый получил столько, сколько мог съесть, — и мороженого, и самых лучших вкусных сластей.
Мы так и не узнали, откуда люксембуржцы берут сахар, ибо даже в первую неделю после нашего прихода кондитерские были полны конфет; в окнах мясных лавок висели связки сосисок; в городе не хватало только хороших папирос. Очевидно, быть воссоединенной частью империи совсем не то, что быть оккупированной страной, вроде Франции или Бельгии. Во Франции — дальше Парижа нельзя было найти ни капли вина, разве только из бутылки, зарытой для какого-нибудь специального случая. Но в Люксембурге пиво и вино лились рекой, и щеки у горожан были круглые и красные.
Во все время боев на выступе люксембуржцы были зрителями первого ряда, откуда они и любовались дефилирующей мимо них американской армией. Дивизия за дивизией и специальная часть Третьей армии за специальной частью высылали свою военную полицию вперед, регулировать путь, и следовали за нею с юга, дрожа от холода. Иногда на бойком перекрестке за мостом стояла военная полиция четырех или пяти разных частей, вылавливая свои машины из общего потока, движущегося на север, и направляя их на ту или другую дорогу. Понаблюдав все это в течение нескольких дней, люксембуржцы почувствовали себя гораздо лучше. До того как через город прошли два корпуса Третьей армии, жители видели только американцев из передовых частей, занимавших город, — немцы не останавливались для того, чтобы отстреливаться, — и караульных и канцелярских служащих нашего штаба.
После того как стремительное наступление Паттона ушло за Бастонь, через город проходили только транспорты снабжения, и тех не слишком много, так как главная станция снабжения находилась к северо-западу от нас. Когда мы в джипе направлялись на линию фронта, все вокруг уже имело аккуратный, упорядоченный вид, и вдоль дороги, рядом с замаскированными батареями, возвышались целые штабели снарядов. Солдаты строили бараки из патронных ящиков, многие из них спали под крышей, в опустевших деревенских домах. Тут опять чувствовался сильно бьющийся пульс армии. Армия снова начала двигаться вперед.
Фрицы бахвалились, начиная контрнаступление в Арденнах: они не могут проиграть. Однако через несколько дней они поняли, что проиграли, — а после того как немцы проиграли сражение в Арденнах, можно было с полной уверенностью сказать, что они проиграли и всю войну. После Арденн с ними было покончено совершенно, так же как было покончено с армией конфедератов-южан после Геттисбурга. Понадобилось очень немного времени — и очень много жизней, — для того чтобы доказать это. Вот та взаимосвязь причин и следствий, в силу которой, поражение Гитлера в Арденнах прикончило его.
Между 15 декабря и 16 января немцы потеряли в Арденнах 5-ю и 6-ю танковые дивизии и тысячи людей из поддерживающих войск, не достигнув при этом ни одной из основных намеченных целей. Молниеносный удар не помог ни взять Льеж, ни даже форсировать Маас. Участвовавшие в наступлении танковые дивизии не были уничтожены полностью, но понесли такой серьезный урон, столько потеряли ранеными и убитыми, и из строя этих дивизий выбыло столько танков, что они уже не участвовали в боях как единая сплоченная ударная группа. Это танковое соединение было последней свободной фигурой на шахматной доске Гитлера.
В середине января началось большое наступление русских на Висле. По своим масштабам оно было величайшей из наступательных операций второй мировой войны. Оно имело поразительный успех. Немногим более чем в две недели русские перешли немецкую границу на фронте протяжением в триста миль, продвинувшись на двести пятьдесят миль вперед от своих исходных рубежей на Висле. Там, за германской границей, русские линии снабжения на какое-то короткое время оказались чрезвычайно растянутыми. Русская армия была тогда наиболее уязвима. Но в Арденнах американцы окружили и разбили единственную подвижную силу рейха, с помощью которой Гитлер мог бы нанести ответный удар на востоке. Война на два фронта, которой Гитлер всегда боялся, настигла его.
Не имея резервной армии для того, чтобы нанести контрудар русским, Гитлер должен был срочно пересмотреть всю свою стратегию. Теперь нам известно, что именно он сделал.
После того как русские закрепили свои позиции на берегах Одера, Гитлер перенес центр тяжести с Западного на Восточный фронт. В течение 1944 года Западный фронт получал отборные немецкие резервы и снабжение — все, что только было лучшего. Когда русские продвинулись до Одера, Гитлер созвал своих командующих Западным фронтом и сказал им, что отныне они должны драться с американцами и англичанами с помощью тех средств, какие у них имеются. Они не получат ни нового вооружения, ни новых дивизий — только пополнения, для того чтобы поддерживать достаточный уровень сопротивляемости. Им даже не будет позволено сохранить все те войска, какие у них имеются, они должны снять остатки 5-й и 6-й танковых дивизий и отдать их, а также и некоторые другие части. На востоке создалось отчаянное положение, и до тех пор, пока можно будет сделать что-либо более существенное, фронт необходимо стабилизировать.