– Морской порт в дельте реки, Нигер в Нигерии.

– А что за спешка такая? Вы могли бы передать нам инструкции и по спутниковой связи. Зачем тратить время и энергию, чтобы предупреждать нас лично?

Ганн развел руками:

– Не могу сказать. Адмирал не посвятил меня в причины такой секретности и сумасшедшей спешки.

Уж если Руди Ганн не знал, что у Сэндекера на уме, значит, не знал никто. Руди был строен, с узкими плечами и такими же бедрами. Чрезвычайно компетентный, с трезвым, логическим умом, Ганн был выпускником Аннаполиса и бывшим коммандером военно-морских сил. Он оказался в команде НУМА в то же время, что и Питт с Джордино. Ганн взирал на мир сквозь толстые стекла очков в старомодной роговой оправе; его пухлые губы почти всегда были изогнуты в насмешливой улыбке. Джордино любил сравнивать его с агентом ИРА, замышляющим кровавый теракт.

– Ты идеально выбрал время, – сказал Питт. – Пойдем внутрь. Давай покинем эту жару. У меня есть что показать тебе.

Когда Питт и Ганн вошли, Джордино стоял спиной к двери.

– Чего они хотят? – раздраженно спросил он.

– Вздернуть тебя на нок-рее без суда и следствия, – со смехом ответил Ганн.

Джордино обернулся, рассмотрел новоприбывшего и восторженно завопил:

– Чтоб мне лопнуть, если это не Руди!

Он подскочил и затряс протянутую руку Ганна:

– Что ты тут делаешь?

– Перевожу вас на другое задание.

– Очень вовремя.

– Прямо мои мысли, – усмехнулся Питт.

– Приветствую, мистер Ганн, – обрадовался Гэри Маркс, ныряя головой в каюту с аппаратурой. – Рад видеть вас на борту.

– Привет, Гэри.

– Меня тоже переводят?

Ганн покачал головой:

– Нет, ты остаешься на этом задании. Завтра прибудут Дик Уайт и Стен Шоу, чтобы заменить Дирка и Ала.

– Время потеряем, – проворчал Маркс. – Мы-то уже готовы завершить дело.

Ганн с минуту вопрошающе смотрел на Питта, а затем, по мере осознания, начал все шире раскрывать глаза.

– Погребальная баржа фараона! – потрясенно прошептал он. – Вы нашли ее?

– Удачное стечение обстоятельств, – раскрыл тайну Питт. – И всего лишь на второй день работы.

– Где? – вырвалось у Ганна.

– Ты спрашиваешь, стоя прямо над ней. Она в девяти метрах под нашим килем.

Питт продемонстрировал цифровую изометрическую модель судна на компьютерном мониторе. На экране возникла цветная, живая и детально отображающая каждый квадратный метр древнего корабля картина.

– Невероятно, – пробормотал Ганн.

– Кроме того, мы описали и отметили еще около сотни других кораблекрушений, датированных от две тысячи восьмисотого года до нашей эры до тысячного года нашей эры, – похвастался Джордино.

– Поздравляю вас всех троих. – Ганн лучился теплом. – Вы добились невероятного результата. Такие открытия вносятся в анналы истории. Египетское правительство наверняка наградит вас медалями.

– А адмирал? – лаконично спросил Джордино. – Чем он нас наградит?

Ганн оторвался от монитора, пристально посмотрел на них и резко посуровел лицом.

– Я склонен думать, что он собирается подкинуть вам какую-нибудь исключительно грязную и мерзкую работенку.

– Неужели он даже не намекнул? – настаивал Питт.

– Ничего конкретного, из чего можно было бы понять его намерения. – Ганн уставился в потолок, припоминая. – Когда я спросил его, отчего такая спешка, он процитировал какое-то стихотворение. В точности слов я не запомнил. Что-то о тени корабля и прекрасной воде, ставшей красной.

Питт на миг сосредоточился и уверенно процитировал:

Блестела в их лучах вода,

Как в инее – поля.

Но, красных отсветов полна,

Напоминала кровь волна

В тени от корабля [8] .

– Строфа из «Сказания о старом мореходе» Сэмюэля Тейлора Колриджа.

Ганн с уважением взглянул на Питта:

– Вот уж не знал, что ты такой знаток английской поэзии.

Питт засмеялся:

– Да я всего лишь несколько стихотворений и помню.

– Интересно, что на этот раз задумал наш хитроумный адмирал Сэндекер? – буркнул Джордино. – Ох, не нравятся мне тайны этого скрытного старикашки!

– Да, – согласился Питт с неясной тревогой, – на него это совсем не похоже.

Пилот вертолета «Массард энтерпрайзиз» летел на северо-восток от столичного города Бамако. В течение двух с половиной часов огромная пустыня внизу раскручивалась, как миниатюрные декорации, приклеенные на свиток. Он сделал вираж и полетел над рельсовой колеёй, ведущей, казалось, в никуда.

Эта железная дорога, законченная месяц назад, обрывалась в самом сердце малийской части пустыни, у строительного объекта, связанного с уничтожением отходов под солнечным воздействием. Сооружение это назвали Форт-Форо в честь давно заброшенного форта французского Иностранного легиона в нескольких милях отсюда. От конечного пункта железная дорога тянулась на тысячу шестьсот километров почти прямой линией через границу с Мавританией, прежде чем уткнуться в искусственно созданный морской порт Кейп-Тафарит на берегу Атлантического океана.