Ирэн добавила убедительным тоном:

– Уверяю вас, мы предоставили ей все необходимое.

– Но это обременительно… – залепетала Делфайн.

– Ничего сложного, – ответила Ирэн. – Ее общество не мешает нам.

Медар посмотрел на Макса самым устрашающим взглядом.

– Насколько я могу быть уверен в ее благополучии? У меня нет никаких доказательств, что она вообще находится здесь!

– Она действительно здесь, и ей созданы все необходимые условия, – сказал Макс. – Я ставлю на карту мою репутацию.

Медар нахмурился.

– Не сомневаюсь в вашей репутации, месье. Но также знаю, что вы являетесь врагом жениха Лизетты. Предупреждаю: если вы замыслили что-то недоброе… я… я заставлю вас поплатиться!

Ирэн наклонилась вперед и убедительно сказала:

– Заверяю вас, месье Медар: ваша дочь в полной безопасности – и обещаю, что никто не причинит ей вреда. – Только Макс мог уловить раздражение в голосе матери.

После еще нескольких минут подобных заверений Гаспар и Делфайн ушли. У них не было выбора. Макс облегченно вздохнул, услышав скрип колес отъезжающего экипажа.

– Несносные люди, – проворчал он. Ирэн поджала губы.

– Они знают, что мы лжем, Макс.

– Конечно.

– Я бы с радостью отдала им девушку, если бы не синяки на ее спине. Мне кажется, она не смогла бы долго противостоять месье Медару.

– Через неделю по городу поползут слухи, – рассеянно заметил Макс и усмехнулся. – Хотел бы я тогда посмотреть на выражение лица Этьена!

– Может быть, ей было бы безопасней находиться с Этьеном? По крайней мере он собирается жениться на ней!

Макс продолжал рассеянно улыбаться:

– Связь со мной покажется ей более приятной, чем замужество с ним.

– Каким же человеком ты стал, – огорченно молвила Ирэн. – Не ожидала от тебя такого. До того как Корин вошла в нашу жизнь, я видела тебя человеком, таким, как твой отец.

Внезапно лицо Макса помрачнело.

– Я не такой, как отец, – резко сказал он.

– Конечно, не такой, – согласилась Ирэн. – Виктор был одним из самых жизнерадостных мужчин, каких я когда-либо знала. Он стойко переносил невзгоды, которые тебе трудно вообразить, и всегда сохранял бодрость духа и сострадание к другим. Но ты не такой сильный и явно не способен бороться со своими бедами. Ты позволил ничтожной женщине разрушить все, что было хорошего в тебе, и поддался самым низменным страстям. И теперь ты заставляешь страдать слабых, вместо того чтобы признать собственные ошибки. Это бесчеловечно. Твоему отцу было бы стыдно за тебя, как и мне.

Лицо Макса исказилось. Ирэн никогда еще не говорила с ним так резко. К удивлению Макса, ее слова задели его. Он посмотрел на мать с холодной яростью.

– Не эта ли девчонка так повлияла на вас?

Ирэн с отчаянием поняла, что ее усилия напрасны.

– Надеюсь, – сказала она, – однажды кто-нибудь сумеет пробиться сквозь ледяной щит твоего сердца. Но мне трудно представить, кто или что могло бы прошибить его. В одном я уверена: тебе необходимо, и как можно скорее, усмирить свою гордыню. Я молю Бога, чтобы это произошло, прежде чем ты разрушишь еще чью-нибудь жизнь, как разрушил свою. – Она повернулась и вышла, гордо подняв голову.

Отвратительное настроение Макса развеялось после ночи, проведенной в радостных объятиях Мириам. Бодрый и свежий, он вернулся домой и завтракал, размышляя в одиночестве. Зачем вообще люди женятся, если можно получать удовольствия, не связывая друг друга узами брака?

С Мириам нет никаких проблем. Она принимает его таким, какой он есть, и ничего не ждет от него, кроме того, чтобы он продолжал содержать ее, пока они поддерживают отношения. В постели она была одной из самых приятных женщин, с которыми ему приходилось когда-либо встречаться. Он наслаждался ее обществом, зная, что она не имеет к нему никаких претензий, так же как и он к ней.

Корин подчинялась ему, исполняя свой супружеский долг, но всегда с явной неохотой. Ее измена была вдвойне мучительна, так как для любой благовоспитанной креолки почтительное отношение к мужу является прописной истиной. Макс горько улыбнулся, подумав о том, насколько приятнее жизнь, когда мужчина свободен от брачных уз. Он больше не будет зависеть от женщины. Никогда!

– Месье Волеран? – прервал его размышления тихий голос.

Он поставил на стол чашку с кофе и встал, приветствуя отважившуюся войти Лизетту.

– Доброе утро, – сказала она. – Пожалуйста, садитесь. Я не намерена присоединиться к вам.

Хорошее настроение Макса сразу же улетучилось. Он сел и посмотрел на нее – изящное муслиновое платье персикового цвета очень шло Лизетте. Лицо его помрачнело. Ему было неприятно видеть ее в одежде Ирэн.

– Разве не нашлось чего-нибудь более подходящего из одежды? – спросил он.

Девушка остановилась перед ним. Он же продолжал сидеть.

– Мадам Волеран и я переделываем некоторые из ее платьев, – смущенно пробормотала она.