– - Дапошел ты, папашаю -- не договорил таксист кудаи врубил передачу.

Жюли вынуладвадцатифранковый билет и показалатаксисту.

– - Так бы сразу и говорили, -- полюбезнел тот и сам открыл дверцу.

– - Вот с-сволоч-чи!
– - выругался КузьмаЕгорович сквозь зубы, усаживаясь.
– - До чего страну довели!

Аглая стоялау входав освещенную дачу и смотрелагорько-иронически, как бригадагрузчиков-ментов человек в пятнадцать выносит с дачи мебель, ковры, картины, посудую

– - Че пялиссься?
– - приостановился совестливый сержант, проходя мимо с огромными часами наплече.
– - Вещи казенныею

– - А дача?
– - спросилаАглая.

– - Дача?
– - не понял аглаиной логики мент.
– - Дачатоже казенная. Детскому дому, наверное, передадутю

Навстречу грузчикам по аллее шагали КузьмаЕгорович и Жюли со спящею Машенькой наплече.

– - Злорадствуешь?
– - бросил КузьмаЕгорович Аглае, проходя мимо.
– - Вовремя смылась?
– - ата, вдогонку, потянулась к Машеньке, вошлав домю

– - Не трогайте!
– - неприязненно произнеслаЖюли по-русски.
– - Разбдите.

Аглая приостановилась:

– - Vous pouvez parlez franзais, si vous voulez bien.

– - Вот еще, по-французски!
– - передернулаЖюли плечами и понеслаМашеньку в детскую.

– - Я, КузьмаЕгоровичю -- опустилаАглая глаза.
– - Если вам негде пожитью Кутузовскую тоже, наверное, отберут. Я надвамесяцауезжаю, так чтою

КузьмаЕгорович подошел к Аглае, нежно, благодарно поцеловал:

– - Извини. Завсе.

Жюли выглянулаиз детской, ревниво сверкнулаглазками:

– - Кузьма, можно вас? Помогитею Эти антикоммунисты унесли кроватку.

КузьмаЕгорович развел руками и пошел к Жюли.

– - Я твоей ёюой партии, -- закричал Никитас порога, -- иск напятьдесят тысяч предъявлю! Долларов! Кутузовскую опечатали, аппаратуру налестницу вышвырнули!

– - Ты вон ей предъявляй!
– - высунулся КузьмаЕгорович и кивнул наВеронику.
– - Не ее бы статьяю

– - А нечего проституток из Парижавыписывать!
– - хмыкнулаВероника.

– - Это кто проститутка?
– - осведомилась Жюли и тут же самаи ответила: -Это ты -- проститутка!

– - Твоя мачехаутверждает, -- с удовольствием перевелаАглая Никите, -- что твоя новая супруга -- проститутка.

– - Как вам не стыдно!
– - появилась напороге пробудившаяся Машенька.
– Такие словапри ребенке!

Вероника, хоть и в подвенечном, хоть и в пылу скандала, ане упускаласверкать блицем своей Ымыльницыы.

– - Снимай-снимай!
– - заорал КузьмаЕгорович.
– - Тебе партия все дала, аты!..

– - Мне??!

Перепалкаперерасталав настоящий итальянский скандал: все орали, чуть не вцеплялись друг другу в волосы; таскающие мебель менты ходили мимо, деликатно стараясь не видеть -- не слышатью как вдруг КузьмаЕгорович как бы выпал из ситуации: прислушался, поднял указательный палец.

Состояние и жест оказались заразительными: замолчали все, и тогдаявственно стал внятен специфический зуммер вертушки-кремлевки из верхнего кабинета.

Тихо, ступая почему-то чуть не нацыпочках, КузьмаЕгорович пошел назвук и все остальные -- так же тихо -- заним.

В кабинете КузьмаЕгорович замедлил шаг.

– - А если это уже не тебя, папа?
– - шепотом спросил Никита.

– - Меня!
– - ответил КузьмаЕгорович, и по тону его было совершенно понятно, что он точно знает: его.
– - Меня!!

Все замерли перед телефоном, который звонил -- не уставал. КузьмаЕгорович протянул руку, но, как в последний момент оказалось, вовсе не чтобы ответить, ачтобы отмерить ее от локтя ребром другой ладони.

– - Только я -- не возьму!
– - и засмеялся.

Присутствующие переглянулись и заулыбались тоже, аКузьмаЕгорович уже хохотал:

– - Не возьму! Пускай сами теперь выкручиваются!

И все хохотали до слез, точно КузьмаЕгорович и впрямь сказал что-то уморительное, и сквозь спазмы проговаривали только кусочки, отрывочки его фразы:

– - Пускайю

– - Самию

– - Выкрую

– - Выкрую

– - Выкручиваютсяю

Мебельный грузовик-фургон, натужно пыхтя и накаждой кочке переваливаясь чуть не до переворота, пилил по Москве.

Напереднем сиденьи, рядом с водителем, ужались Никитаи Вероника, анаколени умудрились примостить еще и Машеньку. Внутри же, в самм фургоне, полутемном, ибо свет проникал только в щелочку неплотно сомкнутых задних ворот-дверей, расположились в разных углах, натюках с одеждою, КузьмаЕгорович и Жюли.