– Пахомыч, чего мы стоим? Пора уже в путь...

– Дуська, еще не пришла.

– Ты ей сказал, когда вернуться?

– Сказал, только вот я ведь старый пень, сказал ей, что надо придти к пяти, - он смотрит на часы, - это еще через двадцать минут...

– Ну вот, самое тяжелое это ждать, - подводит итог Колька.
– Зато она самое интересное пропустила.

– Сейчас появиться и начнется, кто курил, кто пил, Григорий, на осмотр, Дмитрий на осмотр, команде мыться, - передразнивает врачиху Марат.

– Ты прав, - у двери кубрика стоит Дуся с саквояжем.
– Григорий собирайся ко мне в каюту на осмотр, приготовится Дмитрию. Пахомыч, я вернулась на пятнадцать минут раньше.

– Вижу. Пора отплывать.

Дуся ощупывает мое тело.

– Ты ходил под воду?

– Ходил.

Она меряет давление, измеряет температуру и проверяет глазницы.

– Все в порядке?
– спрашиваю ее.

– В порядке. Здоров. Что там на палубе завернуто в брезент?

– Статуя. Мы подняли со дна статую танцующей Шивы.

– Кто это?

– Шестирукая богиня.

– Господи. Чего же мы ее с собой везем? Надо сдать властям.

– Я ее купил.

– Чего?
– Дуся поражена.
– Зачем тебе статуя?

– Поставлю ее в квартире, пусть стоит.

– С тобой не соскучаешься, - хмыкает она.
– Ты не забыл, что мой должник?

– Нет.

– Это хорошо. А теперь иди в команду, а то все будут зубоскалить.

Мы прибыли в свой город. Под смех всей команды, я и Коля, с трудом взвалив статую на плечи, поперли ее к моей машине.

Открываю дверь своей квартиры и... не узнаю ее. Все убрано, все блестит и сияет. Я еле-еле, в обнимку с Шивой, осторожно, чтоб не грохнуться, протаскиваю статую в гостиную и становлю на пол у окна. Отдышавшись, иду осматривать квартиру. В спальне, раскинувшись на моей кровати, спит Марта

– Эй, вставай.

Она подпрыгивает.

– Кто это?

– Не узнаешь?

– Ой, Дима.
– она виновато поднимается, подходит ко мне и вдруг целует в щеку.
– С прибытием.

Я машинально тру щеку.

– Пошли я покажу тебе одну вещь, - веду ее в гостиную.
– Смотри, киваю на Шиву.

– Господи, какая красивая вещь. Где ты ее достал?

– На дне моря.

– Шутишь? Если ее почистить, она должна сиять как золотая. Очень хорошо впишется здесь. Ты заметил перемены в квартире?

– Еще бы, хотел даже вернуться посмотреть на номер двери, думал квартира не моя.

– Я умница, правда, - хвалит она себя.

– Вот это я еще не знаю. Обед есть?

– Есть.

– Тогда остается последний момент для проверки, умница ты или нет. Давай попробуем обед.

– До чего же вы, мужики, ограничены, только бы до жратвы добраться. Может есть еще один момент, когда окончательно можно сказать, что то обо мне приятное.

– Вы, мадам, намекаете на что?

– Надо быть догадливым, сеньор.

– Это ко мне приходит после еды, сначала обед.

Она смеется.

– Пошли уж несчастный, но сначала в ванную комнату, марш мыть руки.

Ванную комнату не узнать тоже. Даже многолетняя ржавчина на раковине и самой ванне, вся исчезла и они сияют неестественной белизной.

– Где ты достала столько денег?
– кричу ей.

– Сдала твои бутылки. Ты не поверишь, сто одиннадцать штук. Четыре раза ходила.

– Тебе же нельзя было выходить. Могли бы узнать.

– Я подгримировалась.

– А ключи где достала?

– Я их не доставала. Просто не закрывала двери. Захлопывала так...

Вышел на кухню и подумал, что действительно ошибся квартирой. Не описать, как все приятно и красиво. Где там мои темные своды и горы грязной посуды...

– Теперь я могу даже сказать раньше времени, ты умница.

– Это мне нравиться. Иногда женщинам можно давать и аванс. Садись, бедолага, сейчас накормлю.

После обеда я прилег на мой роскошный диван. Марта подошла и попросила.

– Подвинься.

Я сначала думал, что она приляжет, но она села у валиков.

– Так где ты был, мой повелитель?

– На дне моря.

– Не так уж плохо для начала. А где ты работаешь?

– В порту.

– Это уже теплее. Положи мне голову на колени. Вот так. Я надеюсь, ты не докер?

– Правильно надеешься.