Шрифт:
– Признаюсь честно, когда я здесь все убирала, мне попали в руки твои документы и я грешным делом взглянула на них...
– Я люблю честных..., особенно тех, которые роются в чужих документах.
– Вот как... В документах я прочла, что ты окончил военно-морское училище, а потом уволился из армии и поступил в порт.
– Меня уволили. Я утопил торпедный катер.
– Чужой?
– Нет, свой.
– Как так?
– Не туда рулил. Напоролся на мель.
– Кто-нибудь при этом погиб?
– Нет. Только один повредил себе кость бедра, его комиссовали, а я потом, переманил к себе на работу. Сейчас у него родился второй мальчик.
Она вдруг изгибается дугой и ее губы прикасаются к моим.
– Я надеюсь, ты сегодня никуда не спешишь?
– шепчет Марта.
– Нет.
– Я тебя хочу соблазнить...
– По-моему я готов...
Солнце гуляет по комнате. Я открываю глаз и сквозь лучи мне кажется, что многорукая красавица у окна шевелит руками и ножкой. Приподнимаюсь, нет... мне только кажется. Я сплю на диване, а где же Марта.
В спальне, обняв подушку, дрыхнет она. Я пошел на кухню и поставил на газ воды, чтобы приготовить кофе. С непривычки, напиток вспенился и полился на пол. Пришлось из под раковины доставать половую тряпку. Тут то я и наткнулся, на бутылку с химическим составом, который очищает ржавчину, накипи и доводит до блеска металл. Видно его на сдачу после бутылок тоже купила Марта. После кофе, осторожно потащил Шиву в ванну и начал ее приводить в порядок. Современная отливка..., эти специалисты кретины, вон у нее какие пальчики, ноготки отточены, а глаза, как живые, так и искрятся хитростью. На шее Шивы обруч и такое ощущение, что он сделана после отливки. Грудь у танцовщицы открыта и чуть прикрывается одной из рук, но в этом и прелесть. С пояса спускается кисть ткани, чуть прикрывая левую ногу. Правая, задранная ножка Шивы, согнута в колене и чувствуется напряжение мышц. Я занимаюсь очисткой металла и вдруг сзади слышу.
– Боже мой, какая красота.
Это проснулась Марта. Она опухшая ото сна, в моей майке, стоит у косяка двери.
– Я там кофе сварил, пока горячий, попей.
– Сейчас. Я бы помылась...
– Хорошо.
Я сдвигаю Шиву в угол и грожу ей пальцем.
– Веди себя спокойно. Марта очень чудесная женщина, не обижай ее.
Сзади раздается смех.
Шива очищена и обмыта, она переливается от попадающих лучей света. Я опять ее ставлю перед окном. Мы Марией сидим на диване и обсуждаем наши дела.
– Какие планы ты вынашиваешь в своей головке?
– спрашиваю ее.
– Не знаю. Здесь пока спокойно. Я звонила папе и предупредила его, что со мной все в порядке. Он предложил охрану, но я пока отказалась.
– Надеюсь, ты не сказала, где сейчас находишься?
– Нет. Зачем это. Я пока в твоей квартире отхожу...
– От чего?
– От той идиотской жизни. Думаешь, легко жить под дулом пистолета. Там убивают, там стреляют, а за мной без конца охотятся.
– А ты то причем?
– Папина дочка с большими деньгами. Мой отец решил сделать мое будущее светлым и на мое имя перевел умопомрачительные суммы денег. Теперь я всем нужна. Бандитам, чтобы получить выкуп, женихам, чтобы схватить жирный куш, разным прихвостням и мошенникам, желающим надуть бедную девочку, всяким нищенским организациям и фондам.
– Чего же папа так тебя разрекламировал?
– Да не папа, а журналист один, поганка несчастная, втерся в доверие в нашу семью, а потом на весь мир и ляпнул. Мне досталось больше всего.
– А жених то есть?
– Сколько хочешь. Но вот для души, мужика нет.
– Значит, будешь пока здесь отдыхать?
– Ты извини, но если ты не против, я пока поживу здесь.
– Давай, валяй.
В это время зазвонил телефон. Я взял трубку.
– Дмитрий, привет, это я, Пахомыч, собирайся в поход. Срочно приезжай на судно.
– Что случилось?
– В Черной губе затонула наша учебная подлодка на глубине 25 метров... Нам надо быстрей туда.
– Вот черт, выезжаю.
– Ты не знаешь, как поймать Марата?
– Нет.
– Ну ладно, может найдем ему замену. Выезжай.
Пахомыч повесил трубку.
– Что-нибудь случилось?
– спрашивает Марта.
– Да, затонула подлодка. Мне надо срочно выехать туда.
– Теперь я знаю, где ты работаешь. Ты спасатель.
– Вот видишь, от тебя ничего не скрыть.
– Раз ты спасаешь всех, то меня тоже можешь спасти, ведь правда?
– Если ты будешь пай девочка и будешь меня слушать, то да. Правило первое, для пай девочки. Никому ни под каким предлогом дверь не открывать, на звонки не отвечай, на улицу не бегай. Все, я пошел. Пока.