Поэтому я решил зацепить его:

– Ты говоришь, что удивился, увидев меня, Джек. Черт, это я был удивлен, услышав твое имя от Биоффа, я не знал, что они запустили в тебя свои когти.

Джек заерзал на своем стуле.

– Ты что думаешь, у меня нет рабочих сцены? Не то чтобы я мало платил этим ленивым негодяям за то немногое, что они делают: двигают декорации, носят реквизит туда-сюда. Это они должны мне платить за честь работать здесь, эти жирные задницы. Только так к сожалению, не выходит. И, мать твою, ко мне заявились ребята из ИАТСЕ, потому что у меня есть кинотеатр и мне приходится работать с киномеханиками. Дьявол, я должен был терпеть эту пивную бочку Брауна дольше, чем сам Биофф!

Самым лучшим способом разговорить Бартера было прикинуться, что я знаю больше, чем на самом деле. Правда, принимая во внимание шестнадцатичасовой перелет, это было для меня нелегким делом.

Но я нажал верную кнопку.

– Ведь ты не встречался с Брауном: он лишь платил тебе деньги со времен "Стар и Гартер". Джек не раздумывая подтвердил это:

– Эта пьяная сволочь платила мне сто пятьдесят зеленых в неделю!

"Стар и Гартер" - театр водевиля на Мэдисон и Холстед - был главной опорой Баргера перед тем, как успех пришел к "Риалто". Театр "Риалто" был открыт во время Международной выставки в тридцать третьем году, причем посетители "Риалто" могли чувствовать себя в относительной безопасности: "Риалто" был расположен ближе к выставке, в то время как "Стар и Гартер" находился в районе притонов.

– Конечно, полторы сотни - это мелочь, - сказал я, - по сравнению с тем, что Биофф дает тебе сейчас. Кстати, он просил передать: "Лучшие пожелания моему партнеру Джеку".

Биофф на самом деле это сказал, и эти его слова лишь были подтверждены тем потоком ругани, который Бартер обрушил на его голову:

– Этот высокомерный маленький сводник! Партнер! В первый раз, когда я разговаривал с ним, а было это лет пять назад, он заявился сюда с Брауном и сказал: "Малыш!" Он назвал меня "малышом", он, надменная маленькая сволочь! Так вот, эта сволочь сказала: "Малыш, все платят - чтобы профсоюзы были счастливы. И тебе надо платить". Черт, я же знал, что нахожусь в Чикаго, я ждал этого, поэтому спросил: "Сколько?" А Биофф и говорит: "Давай для начала двадцать пять тысяч". Дьявол, я чуть со стула не свалился! Я послал его, сказал, чтобы он проваливал ко всем чертям собачьим, что у меня нет двадцати пяти штук. Биофф отвечает: "Если ты хочешь остаться в деле, надо найти". Я сказал им, чтобы они проваливали к дьяволу, и они ушли.

Джек улыбнулся, вспомнив эту сцену с Брауном Биоффом, а потом, заметив, что его сигара погасла, прикурил снова. Тогда я сказал:

– И тем не менее я здесь и передаю тебе привет от твоего партнера Вилли, Джек.

Его лицо стало таким же неприятным, как сигарный дым. Баргер промолвил:

– Этот жирный маленький сутенер на следующий раз заявился в одиночестве. Брауна не было, лишь мы вдвоем в моей конторе. Биофф спросил: "Как делишки, партнер?". Я ответил: "Я не твой чертов партнер и предлагаю тебе убраться отсюда". А он мне говорит:

"Я уже говорил с Компанией о нашем партнерстве". Тогда я ему отвечаю, что скорее закрою свое шоу, чем окажусь в одной постели с преступником.

Баргера трясло: то ли от страха, то ли от злости, то ли от силы воспоминаний - не знаю. Но он продолжал говорить, и казалось, что он это делает для себя, а не для меня.

– А эта сволочь Биофф говорит: "Ты уже в деле. Выйти из него нельзя. Мы с тобой партнеры, а я - партнер с Компанией". Он сказал, что я сделаю большую глупость, если закрою шоу, потому что "человеку надо работать, человеку надо есть". А потом он издевательски добавил: "Не выбрасывай одеяло, если тебя мучают блохи".

Баргер сидел и курил, и его глаза горели так же, как кончик его сигары.

– Да, это в духе Вилли Биоффа, - заметил я.
– У него есть поговорка на каждый случай.

А потом тихо, я бы сказал, с ненавистью к самому себе, Баргер произнес:

– Потом он сказал: "И вообще, подумай. Если ты закроешь свое заведение, кое-кому в Компании это может не понравиться. Они все чувствительные люди".

– И тебе пришлось смириться, - сказал я, едва пожав плечами.
– Что же еще ты мог сделать?

Баргер ударил кулаком по столу, и все барахло на его поверхности подпрыгнуло.

– Я не смирился с этим. Во всяком случае до... черт!

Мои опыт помог мне догадаться и продолжить за него:

– До тех пор, пока Литл Нью-Йорк-Кампанья не пригласил тебя в один известный номер отеля "Бисмарк", где ждал сам Фрэнк Нитти.

Баргер кивнул.

Потом он выпрямился и взмахнул сигарой.

– Послушай дружеского совета, малыш. Если ты можешь отвязаться от Биоффа, делай это, не раздумывая. Ты в плохой компании. Ты мне нравишься. Геллер. Друг Барни - мой друг. Это не принесет тебе пользы.

У меня был еще один козырь. Пару раз в коктейль-баре Барни я видел, как к Баргеру подходил Фрэнки Мариот, также известный как Фрэнки Даймонд, названый брат Аль Капоне. Это была огромная обезьяна с широкой тупой рожей. Его косматые брови низко нависли над маленькими глазками. Я запомнил, что они разговаривали, поэтому когда Биофф упомянул имя Баргера как одного из тех, кого надо предупредить насчет Пеглера, я понял, что означала встреча Баргера и Даймонда.

Я решил разыграть свою карту.