— Хм, — промычал Томми, совершенно не представляя, как быть дальше.

Таппенс, до сих пор пристально разглядывавшая Монику Дин, решительно вмешалась:

— Думаю, лучше всего сделаем так… Поскольку уже час пополудни, мы с мисс Дин отправимся обедать и спокойно обсудим там все детали.

— Отлично, мисс Шерингем, — обрадовался Томми, — так и поступим.

— Послушайте, — начала Таппенс, когда они с мисс Дин уютно устроились за столиком в соседнем кафе, — мне нужно знать, нет ли какой-нибудь особой причины, которая бы подтолкнула вас разобраться во всем этом?

Мисс Дин покраснела.

— Ну, понимаете…

— Выкладывайте уж начистоту, — подбодрила ее Таппенс.

— Ну, есть два человека, которые.., которые хотели бы на мне жениться.

— Обычная история, как я понимаю? Один беден, другой богат, и нравится вам именно бедный?

— Откуда вы знаете? — смутилась девушка.

— Вообще-то это в порядке вещей, — объяснила Таппенс, — и совершенно естественно. Случается с каждым, со мной в том числе.

— Понимаете, даже если я продам дом, этих денег не хватит, чтобы жить на них. Джеральд такой милый, но он отчаянно беден — хотя он очень способный инженер. Если бы у него было немного денег, владельцы фирмы сделали бы его партнером. А мистер Патридж, он очень хороший человек, я уверена, и обеспеченный, и если я выйду за него замуж, то конец всем нашим мучениям, но, но…

— Я знаю, — ласково сказала Таппенс. — Но это совсем не то. Можно без конца твердить себе, какой он хороший и достойный человек, бесконечно подсчитывать его положительные качества, но от перестановки слагаемых сумма не меняется.

Мисс Дин молча кивнула.

— Так, ладно, — решила Таппенс. — Думаю, лучше всего нам немного проветриться и осмотреть все на месте. Какой, вы говорите, у вас адрес?

— Это в Стортоне-на-болотах. А там вам любой укажет… Красный дом под черепичной крышей.

Таппенс записала адрес в блокнот.

— Я еще не спрашивала, — начала мисс Дин, краснея, — об условиях…

— У нас оплата только по результатам, — сурово заявила Таппенс. — Если секрет вашей недвижимости чего-то стоит, в пользу чего свидетельствует столь горячее желание завладеть ею, — мы вправе получить некоторый процент. Если нет, то и нам ничего не причитается.

— Огромное вам спасибо, — с чувством сказала девушка.

— И больше ни о чем не волнуйтесь, — бодро заявила Таппенс. — Теперь все будет в порядке. Давайте-ка лучше обедать и поболтаем о чем-нибудь действительно интересном.

— Да-а, — протянул Томми, мрачно обозревая пейзаж, открывающийся из окна «Якоря и короны». — Вот уж точно лягушка на болоте, или как там называется эта деревня…

— Давай-ка лучше о деле, — предложила Таппенс.

— Да ради Бога. Для начала, если мое мнение кого-то интересует, хочу заметить, что я лично подозреваю больную мамашу.

— Это еще почему?

— Милая моя Таппенс, допустим, весь этот полтергейст организован, чтобы заставить девушку продать дом. Кому-то надо расшвыривать вещи? Надо. Мисс Дин говорит, в это время они обедали внизу. Так вот, если ее мать действительно так больна, она должна была оставаться наверху в постели.

— И все по той же причине вряд ли смогла бы достаточно ловко швыряться мебелью.

— А! Дело в том, что на самом-то деле она здорова как бык, и вся ее болезнь — сплошная симуляция.

— Да зачем ей это?

— Совершенно незачем, — признал Томми. — Я просто следовал самому эффективному методу — подозревать того, кто вызывает меньше всех подозрений.

— Вечно ты все превращаешь в комедию, — сурово заявила Таппенс. — Должно быть нечто, из-за чего эти люди так хотят заполучить дом. И если тебе на это наплевать, то мне нет. Мне нравится эта девушка. Она прелесть.

Томми кивнул, принимая более или менее серьезный вид.

— Не спорю. Просто никогда не могу удержаться и не поддразнить тебя. Конечно, с домом что-то не ладно, но, что бы там ни было, до этого не так-то просто добраться. Иначе хватило бы банального взлома. А вот желание приобрести дом означает или намерение проводить основательные поиски, или что на участке залегают какие-то полезные ископаемые, например, уголь…

— Надеюсь, что это все-таки не уголь. Зарытые сокровища куда как романтичней.

— Хм, — протянул Томми, — в таком случае наведаюсь-ка я к местному управляющему банка. Скажу ему, что намерен провести здесь Рождество, а может быть, что хочу купить этот дом под черепичной крышей и открыть в их отделении счет.

— Зачем это?

— Поживешь — увидишь.

Примерно через полчаса Томми возвратился. Его глаза оживленно блестели.

— Мы продвигаемся, Таппенс. Беседа прошла согласно намеченному плану. Под конец я как бы между прочим поинтересовался, много ли золотишка им нанесли? Ныне это обычное дело в местных банках: фермеры ж припрятывали его, пока шла война, и теперь со страшной силой вкладывают… Потом мы плавно перешли к обсуждению причуд различных эксцентричных старушек. Я тут же изобрел тетушку, которая, уже на исходе войны, на обычной извозчичьей пролетке совершила набег на продуктовые склады противника и вернулась с шестнадцатью окороками. Взамен управляющий поведал мне о своей клиентке, которая сняла со своего счета все до последнего пенса — причем просила выдать их по возможности золотом, — и настояла на том, чтобы ценные бумаги, чеки на предъявителя и все прочее хранилось лично у нее. Я не удержался от изумленного восклицания, а он беспечно этак добавил, что как раз вышеозначенная особа и владела раньше домом, где нынче живет мисс Дин. Понимаешь, Таппенс? Она забрала из банка все свои деньги и где-то их спрятала. Помнишь, Моника еще говорила, что была просто в шоке, узнав, как мало денег осталось от тетиного состояния. Все сходится. Она спрятала их в доме, и кто-то об этом знает. По-моему, нетрудно догадаться, кто именно.