И на всю эту кутерьму спокойно… нет, не спокойно — со сдержанным восхищением, с холодным восторгом и, пожалуй, с еле заметным любопытством — смотрел, не поднимаясь, щегольски одетый садовник с выразительными черными глазами и черной бородкой, аккуратно окаймляющей бледное лицо.

Вашингтон, округ Колумбия

Сентябрь 1993 года

День первый

17:10

Если бы Дана Скалли регулярно читала гороскопы, она наверняка обратила бы внимание, что в этот четверг, по странному стечению обстоятельств, их обоих — ее и коллегу Фокса Малдера — ожидает день, благоприятствующий установлению интимных отношений. Факт сам по себе примечательный, ибо Фокс и Дана были совершенно не похожи друг на друга — что по знаку Зодиака, что по внешности, что по характеру. «Ах, конечно! — скажет умудренный жизненным и литературным опытом читатель. — Знаем-знаем: противоположности сходятся». Опровергнуть это утверждение сложно — несмотря на всем известный факт существования близнецов. Однако если наш читатель призадумается… он, возможно, обратит внимание на занятное обстоятельство: два сравниваемых человека редко оказываются такой уж окончательной противоположностью. Хоть какие-то общие черты у них наверняка обнаруживаются даже при не очень внимательном изучении.

В данном случае, то есть у наших героев, общих черт было, по-видимому, три: незаурядный интеллект, почти клиническая порядочность и место работы, а именно — Штаб-квартира ФБР в Вашингтоне. Оба, представляясь, автоматически произносили одно и то же интригующее словосочетание: «Специальный агент ФБР». Оба занимались секретными материалами, допуск к которым из девяти руководителей отделов Федерального Бюро Расследований имел только один. В остальном же…

Малдер внешне всегда был спокоен, как удав. Дана, если нервничала, не способна была скрыть этого даже от собственной домашней черепахи. Правда, по стенкам мисс Скалли бегала только в отсутствие посторонних. Отец, капитан военно-морских сил США, очень старался воспитать в дочери сдержанность.

Кстати, Малдер, как правило, любых посторонних игнорировал, не прилагая для этого ни малейших усилий.

Далее, Скалли с детства — опять же по настоянию отца — приучила себя систематизировать свои мысли и записывать не только окончательные выводы, но и ход рассуждений. Откуда выуживал собственные умозаключения Фокс, он не смог бы объяснить, даже если бы ему пообещали Нобелевскую премию. Единственно возможным описанием процесса его мышления было следующее: сначала в голову агента Малдера загружалась информация, а потом там же сам по себе появлялся ответ на формулируемый впоследствии вопрос.

Дана — вопреки дисциплине и логике — под влиянием минуты сначала действовала, а потом думала. Малдер в импульсивных действиях ни разу уличен не был. Сталкиваясь с непрофессионализмом, нечестностью, злоупотреблениями и так далее, он морщился, а затем предпринимал тихие, но эффективные действия, которые: а) приводили к требуемому результату; б) снижали до минимума возможность повторных встреч с раздражающим лицом. Скалли в аналогичной ситуации реагировала по типу «стингера». И если, стартовав, она проносилась мимо Фокса, тот — создание меланхоличное — безошибочно успевал перехватить разбушевавшуюся коллегу, невзирая на скорость, реактивный выхлоп и количество задействованных боеголовок.

Список можно было бы продолжать до бесконечности, но мы добавим для полноты картины еще одну только маленькую деталь: Фокс и Дана — соответственно брюнет и блондинка. Да и кроме того, Малдер — мужчина, а Скалли… Вот именно. И если вы к тому же подумали, что наши герои относятся друг к другу с нарастающей симпатией, вы совершенно правы.

Так вот, вернемся к гороскопу. Прогноз оправдался блистательно: Дана Скалли и Фокс Малдер встретились в четверг рано утром и провели весь день вместе, рука об руку, плечо к плечу. Их свидание проходило под знаком близких, пожалуй, даже интимных отношений с американской системой судопроизводства. И когда этот день наконец закончился, мужчина и женщина вывалились из здания суда, чувствуя себя совершенно затрах… простите, утомленными.

— О-о-о! Я уже забыла, что такое день в суде.

Фокс пристроил на крышу машины тяжелую стопку справочников по юриспруденции и полез в карман за ключами.

— Это одна из причин, почему надо бегать за нормальными пришельцами и оставить в покое отечественных сумасшедших. Инопланетяне в суд не потащат, — наставительно сказал он.

Дана Скалли взялась за ручку на дверце машины и укоризненно посмотрела на Малдера:

— Эй, здесь открыто!

— Что?

— Машина не заперта, — пояснила она.

— Странно, — растерялся он. — Я помню, что запирал.

— Ну, если запирал — тогда заводи новый секретный материал. Дело о зелененьких открывателях дверей.

Они одновременно плюхнулись каждый на свое сиденье и хлопнули каждый своей дверцей. Малдер вертелся, пристраивая поудобнее затекшие от долгого сидения конечности, как вдруг услышал удивленное восклицание Скалли:

— Смотри-ка!

На панели, прижавшись боком к лобовому стеклу, лежал маленький прямоугольный предмет. Аудиокассета в прозрачном пластиковом футляре. Послание от неизвестного…

— Я же говорил, что запирал машину! — не преминул напомнить Призрак. — Интересно, что здесь записано? Ставлю десять к одному, что танцевать под запись не придется.

Он затолкал кассету в магнитолу и нажал кнопку.

«Приветствую вас, агент Малдер», — произнес незнакомый голос.

Фокс и Дана переглянулись. Что это еще за дурацкие шуточки?

«Шесть месяцев тому назад британскому министру Ричарду Эберкромби начали угрожать расправой».

Голос был женский. Низкий. Немного вкрадчивый. С ненавязчивой, но отчетливой насмешечкой.