«Он не прислушался. Вскоре с ним произошла небольшая неприятность».

Дана замерла, сжавшись в кресле. Фокс неловко повернулся, оглядывая машину. Сзади никто не прятался. В салоне, кажется, ничего ,не изменилось. Впрочем, проще всего было бы пристроить мину под днище машины, но при таком извращенном чувстве юмора, как у этого шутника, взрывчатка может оказаться где угодно. Хоть на потолке.

«При ремонте в машину министра было встроено небольшое взрывное устройство. Небольшое, но весьма эффективное».

Агенты переглянулись снова. Это уже не шутки.

«Взрыв был слышен за пять миль. Опознать останки удалось только по слепку челюстей».

Малдер потянулся к защелке двери, но голос предупредительно продолжил:

«Конечно, если бы он не трогал ручку и тем самым не взвел детонатор, ничего бы и не случилось».

Рука Малдера застыла над защелкой. Скалли затравленно завертела головой. У этого извращенца-садиста детонатор может сработать непредсказуемо. Например, если они попытаются перелезть на заднее сиденье или выдавить стекло…

«Но, с другой стороны, откуда ему было знать, что у него под задницей достаточно взрывчатки,

чтобы подбросить его вместе с машиной в воздух футов на сорок. Разве кому-то может прийти в голову, что в результате почти незаметного движения руки замечательный двенадцатицилиндровый двигатель сумеет взлететь на крышу трехэтажного дома?»

Дверца машины открылась снаружи. Малдер и Скалли дружно подскочили на месте, так и не успев обменяться прощальным взглядом.

«Всего этого он, конечно, не знал…» — продолжал бубнить голос, но его заглушило дружелюбное приветствие:

— Салют! А чего вы такие перепуганные? Малдер медленно повернул голову к женщине, заглянувшей в машину. Черные, коротко остриженные волосы, удлиненное лицо, огромные черные глаза, сочные, ярко накрашенные губы, черный кожаный костюм в обтяжку… Конечно, как же он сразу не догадался! В его жизни был только один человек, способный на такие кретинические шуточки!

— Это старый друг, — меланхолично пояснил Фокс еще не пришедшей в себя Дане и вылез из машины. После перенесенного испуга адреналин с шипением ударил в кровь, а спина налилась тяжестью. Очень хотелось глубоко вздохнуть и расслабиться, но в создавшейся ситуации это было непозволительной роскошью.

— Спасибо не скажешь? — поинтересовалась брюнетка.

— За что?

— За то, что я тебе жизнь спасла. Одну и ту же ошибку дважды не повторяют. Будешь теперь помнить, что не следует садиться в неизвестно кем открытую машину. Пригодится.

— Отстань! — раздраженно фыркнул Фокс.

— Что случилось с твоим чувством юмора? — удивилась брюнетка. — Десять лет назад все было в порядке.

— Десять лет — срок долгий, а чувство юмора — одна из тех немногих вещей, которые нельзя приколотить гвоздем к стенке.

— Ты знаешь, — вкрадчиво сказала она, — пожалуй, некоторые ошибки вполне стоят того, чтобы совершить их дважды. Не правда ли?

Скалли вышла из машины как раз вовремя, чтобы увидеть, как темноволосая незнакомка перестала валять дурака и ее накрашенный рот с медлительной жадностью накрыл губы Малдера. Скалли вздохнула и честно попыталась отвернуться. Получилось не сразу, да и вообще это несложное движение почему-то потребовало огромных усилий. Именно поэтому Дана не обратила внимания на то, что ее напарник участвует в поцелуе без малейшего энтузиазма, скорее наоборот — героически удерживается, чтобы не дернуться и не шарахнуться в сторону.

Зато это почувствовала темноволосая незнакомка. Она медленно отстранилась, и Фокс получил возможность представить женщин друг другу:

— Дана Скалли, это Фиби Грей, террорист из Скотланд-Ярда.

В невыразительном голосе партнера для Даны отчетливо прозвучали усталость и обреченность. Интонации, однако, противоречило выражение лица: такого Скалли еще ни разу не видела — Призрак словно прислушивался к давно и прочно забытым, но явно волнующим ощущениям.

— Привет! — сказала Фиби, растянув помаду в улыбке.

— Привет! — отозвалась Дана как можно нейтральнее.

«Она меня ненавидит», — этот коротенький вывод Фиби шепотом довела до сведения Фокса. Дана охотно сделала бы то же самое, слово в слово, но не могла — исключительно по причине того, что ухо Малдера отделяли от нее машина и темноволосая нахалка. Сам спецагент Малдер уже в одиннадцатый раз с того момента, как Фиби сунулась к нему в машину, успел сказать себе, что, кажется, у него начинаются неприятности. Или в двенадцатый? Или уже начались?