Я осекаюсь на полуслове, подхожу к коробке и заглядываю в нее — там внутри лежит точно такой же седой шарик с иголками, только маленький… Ежик!

Ну, точно. Я перевожу взгляд с маленького ежика на большого — и… ничего не понимаю!

— Эй! — говорю. — Клим? Или не Клим? Ты кто? Шар пошевелился — то ли вздохнул, то ли повернулся, — его седые иголки снова поскребли о батарею. Я замер. Шар еще раз покачнулся, и вдруг из колючек появился черный носик и два глаза.

— Выйди из комнаты, придурок! — говорит шар скрипуче. — Я не одета.

Обалдело пожимая плечами, выхожу из комнаты, сажусь на кухне и, отдернув занавеску, начинаю глядеть во двор. За спиной скрипит половица, и в кухню входит девушка. На ней деловые серые брючки и серый пиджачок. Косметики на лице я не заметил, но само лицо… Идеально правильное, поразительной красоты, и кожа гладкая — словно не знаю что. Словно бумага. Как будто в “Фотошопе” подправили. Не видел я никогда такой гладкой кожи у живого человека.

— Интересно… — Девушка задумчиво достает из хлебницы батон и начинает его нарезать. — Сколько нас еще: таких?

— Каких — таких? — удивляюсь я.

— Мутантов.

— Может быть, познакомимся? — спрашиваю я. — Меня зовут Алекс. А как твое имя?

Нож в ее руке на миг останавливается, а глаза насмешливо стреляют в мою сторону.

— Спрашивать имя у незнакомой красавицы — пошло и скучно, — заявляет она. — Поэтому ты всегда спрашиваешь отчество. Кто ты по отчеству?

— Это откуда цитата? — настораживаюсь я.

— Из тебя. Я тебя вспомнила.

Лихорадочно соображаю, кому я мог так говорить — выходит, что мог кому угодно.

— А мы… э-э-э… уже знакомы?

— Мельком.

— И при каких обстоятельствах? Что-то я не могу вспомнить…

— Есть хочется, — говорит девушка. — Каждый раз, когда в ежика превращаюсь, очень хочется есть. Полуобморочное состояние.

— Это только первое время, — киваю я. — Потом будет полегче. Тренировка. Так где мы познакомились?

Девушка густо намазывает хлеб маслом, укладывает сверху шматки сыра и подвигает мне тарелку.

— Меня зовут Инна.

— Инна? — спрашиваю я удивленно. — У меня вроде не было знакомых с таким именем…

— Инна Михайловна. Юг, гора, канатная дорога… Нет?

— Михайловна… Вот та самая черненькая девушка, которая с подружкой…

— С подружкой Катей.

— Не может быть! Ты же тогда была… Длинные черные волосы? Да и вообще это не ты… Лицо… Хотя… Нет, не может быть!

— Не может быть, — передразнивает девушка. — Ты тоже тогда выглядел иначе. Не зеленой мордой с выпученными лазами из душевого шланга…

— Извини, — говорю.

— Постриглась! — объявляет Инна и вдруг хватает откуда-то зеркальце. — Что, хуже стало?

— Нет, конечно, — говорю. — Может, даже лучше… А давно ты это… В ежика? Уже тогда?

. — Тогда — это на канатной дороге? Нет. — Она качает головой. — Тогда я просто испугалась, когда какой-то дурак полез по канату и сорвался вниз.

— И что? Вы даже не стали узнавать, чем все закончилось?

— Не-а. Мы с Катькой испугались и уехали… Я рада, что все кончилось хорошо.

— А когда ты стала в ёжика превращаться?

— Не хочу об этом рассказывать, — говорит Инна. — Можно? Был стресс, хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, свернуться, чтоб никто не трогал. А ежиков я люблю, у меня с детства живут ежики… И превратилась. Удивилась. Потом еще два раза превращалась.

— И больше ни в кого?

— Нет.

— И клыков не выращивала? Не экспериментировала с клыками, с мордой?

— Зачем? — Инна пожимает плечиками и смотрит мне в глаза. — Да и времени нет на ерунду — у меня и так дел хватает. Время про минутам распланировано, даже свидания на две недели вперед.

— Свидания? — удивляюсь я и невольно перевожу взгляд на букет роз и два недопитых бокала.

— Да, — говорит Инна. — Так что наше романтическое знакомство слишком далеко не продолжится, предупреждаю сразу.

— А не слишком далеко?

— И не слишком, боюсь, тоже. Ты огорчен?

— Да нет, — говорю я. — Я ж не по этому поводу вообще сюда пришел…

— А по какому ты поводу, кстати?

— Я случайно попал. От погони.

— Погони? — Она вскидывает ресницы. — От этого Клима, про которого ты мне твердил? За тобой гонятся? Может быть, тебе лучше сразу уйти?

— По водопроводу за мной никто не гонится.

— А вообще гонятся?

— Вообще разыскивают. И мой тебе совет — никому и никогда не показывай, что ты умеешь в ежика превращаться.