Он пошел один, вниз по тропе, которая вела к горе Тайгет, после того как попрощался с Антинеей.

— Я пойду с тобой до самого леса, — сказала она.

— Нет, ты останешься здесь. Не выходи вообще из дома, ни в коем случае…

Он дотронулся до ее волос.

— Не беспокойся, Антинея, не бойся за меня. В горах ничего не может случиться.

Талос отправился в путь, исчезая в зарослях оливковых деревьев, которые разрослись у подножия Тайгета. Он заспешил по дороге, подгоняемый беспокойством, объяснения которому никак не мог найти.

Он ушел из дома много дней дому назад, и хотя Пелиас клялся, что семья поверила его рассказу, Талос все же не был уверен, что сможет скрыть такую важную тайну от Критолаоса.

В дополнение к этому, он боялся того, что может с ним еще случиться в будущем.

Немалые усилия, затраченные на то, чтобы справиться со всеми свалившимися на него бедами самостоятельно, без совета и опыта деда, заставляли его остро чувствовать свое одиночество. Для него, без всяких сомнений, Критолаос был самым мудрым и близким человеком на свете.

Что произойдет в грядущие дни, или месяцы, или годы?..

Ему были известны люди, приговоренные спартанцами к смерти, — они прожили долгие годы, и только потом страшная судьба настигла их.

Он вспомнил человека, лицо которого было закрыто капюшоном, — того самого, который следил за мальчиком у ручья, в тот день, когда Критолаос проверял его успехи в стрельбе из лука. Вероятно, Спарта знала и об этом тоже. Но почему же тогда они никак не реагировали? Чего они ждут?

Талос ходил в город, появлялся на площади. Несомненно, его должны были узнать, — и все же ничего не произошло…

Он задумался о том, что слышал об устрашающей криптии, — секретных карательных отрядах спартанской армии. Илоты, жившие в горах, рассказывали, что те могут выследить любого, кого сочтут опасным и, не задумываясь, уничтожат его, — беспощадно, без предупреждения, ночью, в темноте, в глухом лесу. Иногда ему приходилось слышать ужасные слухи, передаваемые шепотом, о безжизненном теле илота, найденном в лесу или в лачуге…

Однажды Критолаос рассказывал ему о крестьянине с равнин, который, преследуемый членами криптии, скрылся в Мессении с помощью горных пастухов. Беспощадная месть Спарты настигла его через четыре года в таверне порта Мефон…

Неожиданно лес, всегда казавшийся Талосу безопасным и покровительственным — в котором он много раз бесстрашно лицом к лицу сталкивался с волком или медведем — стал враждебным и чреватым опасностями. Он чувствовал, что на него охотятся и, конечно, преследуют.

Талос отогнал эти мысли и ускорил шаг, пытаясь успокоиться. Как бы ему хотелось оказаться в этот момент не таким одиноким! Даже общество маленького Критоса могло бы снять тяжесть с его сердца.

Антинея… Как странно, но до сих пор он не мог понять, что случилось с ним. Это было похоже на какое-то волшебство. А теперь ее лицо и глаза всегда стоят перед ним… Он мечтает о ее загрубевших крестьянских руках, ее голых ногах, золотистых волосах.

Но его чувства к ней не могли оттеснить все остальное.

Он думал о несчастных крестьянах с равнин, подавленных ответственностью за свои семьи и постоянно подвергающихся жестокому обращению со стороны своих хозяев.

Талос думал о Пелиасе, который смог бы безропотно перенести надругательство над своей дочерью, — из страха, чтобы не стало еще хуже. Он вспомнил, как сражался с молодыми спартанцами, и наполнился гордостью. Нет, он не смирится, не склонит головы: если ему удалось заставить их прочувствовать вкус грязи, может быть, он и не был рожден рабом.

Он подумал о величавом луке из рога и проклятом мече, который лежал под землей: чего Критолаос ждет от него? Что хочет, чтобы он сделал? Пришло время выяснить это: он должен спросить его.

Со всеми этими мыслями, роящимися в голове, Талос почти добрался до конца своего путешествия. Лес остался за его спиной, он пришел на поляну у большой горы.

Он остановился, чтобы посмотреть на свою землю, на видневшийся вдали дом, со старой соломенной крышей и загонами для овец. Совсем скоро к нему подбежит малыш Криос, с лаем, приветливо виляя хвостом…

Талос пошел через поля, заметив вскоре небольшую группу людей, собравшихся во дворе дома: кажется, горные пастухи, но Криоса нигде не было видно. Что могло случиться? Он заспешил во двор. Собака медленно подошла к нему, глаза заволокла катаракта. Один из мужчин взял Талоса за руку.

— Талос, — сказал он. — Твой дед Критолаос…

Юноша застыл.

— Что случилось? — беспокойно спросил он.

— Ему плохо.

— Ты хочешь сказать, что он умирает?

Мужчина опустил голову.