– Ее родители согласны, господин Практикан.

– Верно, согласились они, – подтвердил Маш-Касем. – Теперь, значит, девушка согласие дала, ее родители – тоже, дело за тобой.

– А почему вы желаете за меня-то ее выдать? Неужели в городе нет более подходящего человека?

Маш-Касем уставился на меня и Асадолла-мирзу и несколько раз кашлянул. Мы с двух сторон взяли Практикана под руки. Тут Маш-Касем и выложил:

– Потому что девушка в положении.

С этими словами он впился глазами в Практикана, ожидая, как тот будет реагировать, а мы еще крепче вцепились жениху в руки. Вопреки опасениям на лице Практикана расплылась широкая улыбка. Он со смехом воскликнул:

– Так я и думал! Поспело, значит, яблочко, а иначе я бы и не потребовался.

Лица у нас просветлели. Мы отпустили его руки, и Асадолла-мирза добродушно согласился:

– Да, дело обстоит именно так, господин Практикан. Эту бедную девушку словно ветром надуло – забеременела, к несчастью.

– Да, ветер – штука серьезная, – продолжая смеяться, подтвердил Практикан.

– Прах тебя возьми! – пробормотал Маш-Касем.

– Ты что, Маш-Касем?

– Ничего, милок… Вот оно как получается в конце концов.

– Значит, надо, чтобы я на барышне женился, а через некоторое время развелся. Так вы желаете?

– Да, дней через десять – пятнадцать, – ответил Асадолла-мирза.

– Нет, десять – пятнадцать дней не подойдет… Все вокруг догадаются. Я ведь тоже о чести своей забочусь. По крайней мере, три месяца подождать надо, а потом придумать какой-нибудь предлог.

– Возражений нет, – сказал Асадолла-мирза и тут же добавил: – Ох, я совсем забыл, мне нужно было позвонить… Вы тут продолжайте, я сейчас вернусь.

Он быстро вышел, и я догадался, что он отправился спросить согласия Азиз ос-Салтане насчет продолжительности брака, так как через несколько минут он возвратился со словами:

– Так о чем мы говорили? Ах да, насчет срока, конечно, никаких возражений – пусть будет три месяца до развода.

– Но я должен вас предупредить, что у меня денег нет, и расходы…

– Помилуйте, господин Практикан! Вы делаете доброе дело, при чем тут расходы?… Вы обсудите все с Маш-Касемом. Затраты мы полностью берем на себя.

Асадолла-мирза кивнул мне, и мы с ним вышли из подвала. Азиз ос-Салтане и дядюшка слушали, приникнув к оконцу. Асадолла-мирза хотел сказать что-то, но Азиз ос-Салтане знаком велела ему молчать. Внимая разговору Практикана с Маш-Касемом, она ворчала себе под нос:

– Ишь жадина! Бесстыжий, две тысячи туманов хочет…

Асадолла-мирза тихонько сказал:

– Стоит дать, ханум… Дешевле-то едва ли кого-нибудь найдем.

Азиз ос-Салтане не отрывалась от окна. Вдруг она дернулась и сердито прошипела:

– Чтоб его, подлеца – он еще меня чернит! Пусть только уладится это дело с девочкой – я ему покажу «хитрую заразу»! Чтоб ему сдохнуть, плешаку этому!

Немного позже заседание было продолжено в комнате Дустали-хана. Практикан Гиясабади в почтительной позе, опустив голову, сидел на ковре.

Дядюшка Наполеон начал:

– Господин Практикан, я надеюсь, вам известно, что вы вступаете в родство с почтенным и благородным семейством и что вам надо стараться, чтобы в течение означенного времени ваше поведение и поступки не нанесли ущерба нашей чести.

– Я ваш покорный слуга. Разве я посмею что-нибудь не так сделать.

– А как насчет дома? – спросил Асадолла-мирза. Слова его были обращены к дядюшке, и тот ответил:

– Конечно, надобно подумать о доме, где…

– Как же! – воскликнула Азиз ос-Салтане. – Разве я могу отпустить от себя дочку? Господин Практикан должен переехать к нам… Верхние комнаты свободны, я там все приготовлю.

Практикан, не подымая глаз, проговорил:

– Как перед богом, ага, – у меня ведь мать есть, не могу же я ее одну оставить…

– Хорошо, вы привезете вашу матушку с собой, – сказал Асадолла-мирза.

Дустали-хан так и подскочил:

– Зачем глупости болтать, Асадолла? Как это – в наш дом…

– Другого выхода нет, Дустали! – заявил Асадолла, и в голосе его прозвучали злорадные нотки. – Не может же господин Гиясабади оставить без присмотра старую больную мать.

Тут Практикан сам вступил в разговор:

– Да, ага, я человек одинокий, мать моя уже старая, работать не может… С сестрой вдовой…

– У вас и сестра есть? – блеснул глазами Асадолла-мирза. – Сколько ей лет? Чем она занимается?