В данный момент Маграт с аппетитом жевала яблоко. Госпожа Пышка хорошо разбиралась в яблоках и знала, как их правильно готовить. Из огромных сочных плодов вырезалась мякоть, вместо нее заталкивался внутрь изюм с кремом, после чего фрукты запекались. Поэтому Маграт предпочла украсть из кладовой свежее яблоко. Оставалось выяснить, где в замке хранится морковка.

Из-за серебряных подсвечников и стопки бухгалтерских книг Веренс был едва виден.

Иногда они поднимали глаза и улыбались друг другу. Вроде бы улыбались – расстояние было столь велико, что определить точно не представлялось возможным.

Вроде бы он что-то сказал…

Маграт приложила ладони к губам:

– Что-что?

– Нам нужно…

– Не слышу!

– Что?

– Что?

Не выдержав, Маграт встала. Однако еще несколько минут ей пришлось ждать, пока полиловевший от натуги Прыжкинс не подвинет ее стул ближе к Веренсу. Она могла бы сделать это сама, но королевы так не поступают.

– Нам нужно назначить придворного поэта, – сказал Веренс, сделав в одной из книг какую-то пометку. – В каждом королевстве должен быть свой придворный поэт. Чтобы воспевать в стихах то, что происходит при дворе.

– Да?

– Я подумал, может, госпожа Ягг подойдет? Слышал, она очень хорошая поэтесса-песенница.

Маграт постаралась не рассмеяться.

– Я… э-э… я думаю, ей известно много интересных рифм, – кивнула она.

– Существующая сейчас ставка – четыре пенса в год плюс бочка мешков, – сказал Веренс, заглянув в книгу. – Или мешок бочек.

– А чем она должна будет заниматься? – уточнила Маграт.

– Здесь говорится, что в обязанности придворного поэта входит публичная декламация стихов по время важных государственных событий.

Маграт имела честь присутствовать на некоторых публичных поэтических чтениях нянюшки Ягг. Особенно нянюшка любила жестикулировать. С самым серьезным видом Маграт кивнула.

– Я не против, – сказала она. – Но при одном условии. Она должна вступить в должность только после свадьбы.

– Но почему, дорогая?…

– После свадьбы.

– О.

– Можешь мне довериться.

– Да, конечно, если ты так настаиваешь… За двойными дверями послышался громкий шум, потом створки с треском распахнулись, и на пороге Главного зала появились нянюшка Ягг и матушка Ветровоск, которых безуспешно пытался остановить Шон.

– О-о-о-а-а-а-у-у-у, мам! Сначала должен был войти я и объявить, кто пришел.

– Мы сами объявим, кто пришел. Как поживаете, ваши величества? – поздоровалась нянюшка.

– Да хранят боги этот замок, – сказала матушка. – Маграт, нужно кое-кого подлечить!… Прямо здесь. Срочно.

Матушка театральным движением смахнула подсвечники и посуду на пол и положила Диаманду на стол. На самом деле несколько акров стола были совершенно свободны, но какой смысл в торжественном входе, если нет возможности пошалить?

– По-моему, она боролась с тобой вчера… – удивилась Маграт.

– Какая разница? – оборвала ее матушка. – Доброе утро, ваше величество.

Король Веренс кивнул. Другие короли позвали бы стражу, но Веренс был разумным королем – как-никак, перед ним стояла сама матушка Ветровоск, а кроме того, единственным стражником был Шон Ягг, который в данный момент пытался выпрямить свою трубу.

Нянюшка Ягг скользнула к столику с закусками. Не то чтобы она была грубой и бесчувственной, но последние несколько часов выдались трудными, а здесь оставался обильный завтрак, который, как ей показалось, никого не интересовал.

– Что с ней случилось? – спросила Маграт, приблизившись к распростертой на столе Диаманде.

Матушка оглянулась по сторонам. Рыцарские доспехи, щиты на стенах, ржавые старые мечи и пики… похоже, железа предостаточно.

– Ее подстрелил эльф…

– Но… – произнесли Маграт и Веренс одновременно.

– Никаких вопросов, сейчас нельзя тратить ни секунды. Ее подстрелил эльф. А стрелы у них те еще. Это не просто рана, твой разум покидает тело и может вообще не вернуться. Ты можешь сделать хоть что-нибудь?

Несмотря на свою добрую натуру, Маграт вдруг ощутила приступ праведного гнева.

– Ага, значит, я снова стала ведьмой? Стоило вам…

Матушка Ветровоск вздохнула.

– На это тоже нет времени, – перебила она. – Я просто спрашиваю. Тебе достаточно сказать «нет». Тогда я унесу ее и больше не буду тебя беспокоить.

Все это она произнесла таким неожиданно тихим голосом, что Маграт быстро подавила свой гнев и попыталась исправить ошибку.

– Я не говорила, что не буду лечить ее, просто…