«Кто бы это мог быть?» — подумал Фредди, совершенно не желая просыпаться окончательно. Он никого не ждал, а хозяин квартиры — Михель, был на суточном дежурстве. Несмотря на все приключения, он вовремя успел на смену и был этому безмерно рад.

Фредди помнил, как, проводив Царика, он еще какое-то время гулял по улицам и переворачивал одинокие автомобили. Эта буря молодой жизни и безудержной силы была прервана лишь приступом диареи. В результате он моментально вернулся в квартиру. Фредди бежал так быстро, что даже не запомнил подробностей. Мгновения, мелькание огней, ветер в лицо — и вот он уже в туалете.

Стук повторился.

Чингис спустил ноги на холодный пол и, пошатываясь, двинулся к входной двери. Подойдя к ней, он приложил ухо к поверхности с облупленной краской, отчего дверь казалась колючей на ощупь и уху было очень неудобно.

И тут снова стали стучать. Однако едва началась серия этих надоевших звуков, Фредди глухо спросил:

— Кто?

Стук прекратился.

— Кто там? — снова спросил Фредди, чтобы тот, кто стоял за дверью, понял, что ему не показалось.

Сам Чингис прекрасно знал, как это бывает. Вроде скажешь слово, а никто не слышит. Или кто-то что-то слышит, а ты ничего не говорил. С того времени, как перестал работать на радио, он повидал много всякого и много чего узнал. Например, что нормальных людей в мире уже практически нет.

— Мистер Цари-ик! Мистер Чинги-ис! — пропел кто-то замогильным голосом. На лестничной клетке было сильное эхо, и Фредди показалось, что там, — за дверью, его поджидает целый хор.

— Уходите, или вызову полицию! — предупредил он.

— Не нужно полицию. Я пришел говорить о деле, простонал хор голосов за дверью.

— Кто вы?

— Это я — Бертран Филсберг. Я пришел, чтобы все вам объяснить. Дело в том, что меня пытали, мне угрожали и, наконец, меня опоили…

— Постойте, — прервал его Фредди. — Кто еще с вами?

— Никого, я один. Честное благородное! Если не верите, посмотрите в глазок — я встану, чтобы вам хорошо было видно.

Фредди отвел пальцем крышечку оптического устройства и посмотрел. Он ничего не увидел — в глазке была абсолютная темнота.

— Вообще-то здесь мало света, — кстати сообщил человек, выдававший себя за Филсберга.

— Насколько мало? — поинтересовался Фредди.

— Да практически он здесь отсутствует. Наверное, разбили лампочку.

— Наверное, — согласился Фредди. Голос за дверью по-прежнему звучал как целый хор, а иметь дело с множеством людей, похожих на Берти Филсберга, ему совсем не хотелось.

— Хорошо, — сказал Чингис. — Подождите, я что-нибудь придумаю.

И он ушел в комнату, чтобы поискать коврик или старое пальто. Пол возле двери был очень холодный, и Фредди совсем замерз.

Вернувшись с одеялом Михеля, он постелил его перед дверью и встал на него босыми ногами. Стоять на такой подстилке было приятнее.

— Я придумал, — сказал Фредди. — Посветите себе в лицо фонариком. Я хорошо помню, как выглядит мистер Филсберг.

На самом деле Чингис говорил неправду. Он напрочь забыл, как выглядел их с Михелем бывший партнер, однако был уверен, что вспомнит его, если увидит.

— Но у меня нет с собой фонаря, — растерянно произнес хор голосов.

— Что, действительно?

— Да, я не вру.

— Тогда подождите, я принесу вам фонарь Михеля и просуну его в щель для почты. Вы посветите себе в лицо, а потом бросите его мне обратно. Договорились?

— Да, договорились.

Фредди снова побежал в комнату и вскоре вернулся с тоненьким фонарем-авторучкой.

— Эй, вы еще там? — спросил он.

— Конечно, я жду.

— Держите фонарь, я его уже поймал. Нащупали?

— Еще нет.

— А так?

— Да, теперь я его уже взял — отпускайте.

«Сейчас отпущу, он пустится бежать, и прощай тогда фонарик, — подумал вдруг Фредди. — А Михель им очень дорожит. Не отдам!»

Чингис потянул фонарь обратно, однако пальцы его соскользнули, а человек за дверью сказал:

— Спасибо… Мне начинать светить?

— Светите! — согласился Фредди, поскольку опасался, что незнакомец, получив фонарь, сразу убежит.

«Ох, как же в голове все мутно! Как же все непривычно!» — жаловался сам себе Чингис.

Раньше он хорошо отличал, когда у него бред, а когда реальное восприятие, а теперь все перепуталось. Эти таблетки совершенно смазали все границы реального и нереального.

— Так хорошо? — прогудел хор голосов с лестничной площадки.

— Сейчас посмотрю, — пообещал Фредди. Он приник к глазку и увидел какую-то страшную маску. Если бы он сам не попросил незнакомца осветить лицо, то подумал бы, что его пугают.

— Ну что, вы меня узнали?

— Нет, — честно признался Чингис. — Посветите в глаза. У мистера Филсберга они были цвета… В общем, посветите в глаза.