— Ну так присядьте.

— Я не хочу присаживаться, — Маканна вытянул вдоль тела руки и пошевелил пальцами. В этот самый момент Фриско подумала, что он, пожалуй, не прочь был бы сейчас придушить ее. — Черт побери, женщина! Я хочу наконец услышать вразумительный ответ! Да или нет, вы можете решить?!

Боль охватила голову стальным обручем, и внезапно Фриско ощутила во всем теле такую слабость, что испугалась. Не хватало еще грохнуться перед ним в обморок.

— Именно сейчас я не могу дать вам решительно никакого ответа. Мне нужно хорошенько все обдумать. — То был, конечно же, детский лепет, да она и сама понимала это. Но остановиться не могла. — А в данную минуту голова ничего не соображает. Я устала. И, кроме того, у меня уйма разных дел. Черт возьми, ведь на следующей неделе я уезжаю в отпуск.

— Куда именно? — тотчас же откликнулся он.

Она взмахнула ресницами и выпалила:

— На Гавайи.

— Прекрасно.

— Вот как? — Фриско поняла, что еще одно очко удалось набрать ее сопернику. — И что же в этом прекрасного?

— Гавайи… — Он посмотрел на нее так, словно бы ответ должен быть совершенно очевидным. — И на сколько же?

Не выйдя из состояния растерянности, она автоматически ответила:

— На две недели.

— Я тоже полечу туда. Там мы сможем пожениться.

— Но это же совершеннейшее безумие! — ошара-шенно воскликнула она.

— Позвольте узнать, почему же? — спокойным голосом поинтересовался он. — Разве не вы сами сказали, что хотите выйти замуж? Со своей стороны, я лишь принял ваше условие. Так почему же мы не можем пожениться именно на Гавайях?

— Почему? Почему?! — переспросила она. — Да хотя бы потому, что мы толком даже не знакомы, вот почему.

— Ну так и что? — он пожал плечами. — У меня есть знакомые, которые тридцать лет живут вместе и все еще толком не знают друг друга. — Он улыбнулся той из своих улыбочек, от которой у Фриско все внутри растопилось. — Да и потом, какое все это может иметь значение, если всю оставшуюся жизнь мы только и будем лучше и лучше узнавать друг друга. И поверьте, Фриско Бэй, месяцев через шесть после женитьбы мы вполне сумеем составить друг о друге вполне определенное представление.

Уверенность Маканны звучала несколько даже угрожающе, но она в то же самое время и возбуждала. Фриско чувствовала себя совершенно потерянной. Присущая ей сила духа оставила девушку. Как подкошенная, она опустилась на край ближайшего стула.

— Не могу ушам своим поверить.

— Отчего же? — спросил он, и его жесткое лицо сделалось вдруг на удивление добрым, а взгляд — нежным.

— Ну просто потому, что такого не бывает, — и она пытливо заглянула ему в глаза. — Понимаете, в жизни такого не может происходить.

— А вот как раз тут-то вы и не правы, Фриско Бэй. — К неподдельному ее изумлению, он вдруг встал перед ней на колено. — Как раз похожее в реальной жизни случается постоянно. Можете поверить, что люди очень часто именно так вот договариваются друг с другом, и это, смею вас уверить, приносит неплохие результаты.

— Да, но… но… — Фриско лихорадочно пыталась придумать хоть что-нибудь, чтобы выиграть время, вздохнуть, освободиться от его напора. Напрочь позабыв о том, что именно от нее исходила идея женитьбы, Фриско сказала первое, что пришло в ее несчастную голову:

— Но представьте, например, что пройдет какое-то время, и я встречу человека… Ведь тогда я захочу снова стать свободной, чтобы быть с ним, так ведь?

Некоторое время Маканна обдумывал, что ей ответить.

— Вы имеете в виду какого-нибудь конкретного человека? — спросил он наконец, и в голосе его зазвенела сталь, так что у Фриско даже мурашки побежали по спине.

— Нет, — она замотала головой. — Я ведь вам уже говорила, что у меня нет никого. Но представьте, что мне доведется встретить какого-нибудь мужчину…

— Вот тогда мы все и обсудим.

Фриско была в смятении: ей хотелось еще затянуть разговор, но она решительно не знала, о чем еще можно поговорить с Лукасом, какую придумать тему. Наконец в ее лихорадочном мозгу прорезался следующий вопрос:

— Ну хорошо, а вот давайте представим, что через определенное время вы влюбитесь в какую-нибудь женщину и захотите быть свободным?

Он сухо улыбнулся.

— В этом году я разменяю пятый десяток, Фриско Бэй. И коли уж до сих пор любовный клоп не мог укусить меня, нет никаких оснований полагать, что насекомое подберет ко мне отмычку в обозримом будущем или вообще когда бы то ни было.