— Мы заинтересовались нашим туристским сервисом и всем, что с этим связано: их производственными комбинатами, автосервисом, гостиницами и мотелями. Игорь раскопал прекрасный материал. У него было какое-то особенное умение находить интересные факты. Но две недели назад он пришел и сказал, что не может продолжать работу по личным причинам.

— Как это? — удивился Леня.

— Ну если бы в деле убийства Бурмина был замешан ваш родственник или близкий знакомый, вы бы отказались от работы по делу?

— Конечно.

— Дело в том, что жена Бурмина сошлась с неким Сергеем Прониным, который руководит там автосервисом. Игорь как человек порядочный отказался от статьи, чтобы никто не подумал, что он сводит счеты на страницах газеты.

— И вы прекратили эту работу?

— Нет, — ответила Светлана, — ею занимается Дима Сорокин, он продолжает собирать факты. И нам кажется, что статья получится интересной.

— Я мог бы познакомиться со статьей?

— Сорокин в командировке, вернется через три дня.

Конечно, вдова Бурмина была женщиной красивой. Тем не менее что-то в ее лице казалось Наумову неприятным и даже отталкивающим, но он никак не мог понять, что именно, относя свое ощущение к обычной предвзятости.

— Мы были слишком разные люди, поэтому у нас жизнь не сложилась, — сказала она.

— Были у вашего покойного мужа враги?

— Я думаю, у каждого человека есть враги.

Алла стояла у окна и курила длинные коричневые сигареты. Она не скрывала, что визит Наумова ей неприятен. Рассказ об убийстве мужа она выслушала спокойно. С каким-то непонятным равнодушием. Словно Олег поведал ей очередную детективную историю. Говорила она раздраженно и не скрывала своего раздражения. В ее мире, который она выстроила удобно и комфортно, не было места для Игоря Бурмина, для его жизни и трагической гибели.

— Ну, что вы от меня хотите? По какому праву? Мы фактически не живем с ним год. Правда, отношения не успели оформить, но собирались это сделать. Игорь жил странной жизнью. Ему предлагали делать телесериал. Это деньги, имя, а вместо этого он ехал разоблачать какого-то человека. Тратил на это уйму времени и сил и получал сто рублей. Или искал героев войны. Он просто боялся браться за большую работу, прикрывая свою беспомощность красивыми словами о гражданском долге. Наша встреча вообще была ошибкой. Так, затянувшаяся курортная связь.

Олег смотрел на нее и думал о том, что память — удивительное устройство, она забывает все, что хочет забыть. Неужели в отношениях этой женщины и Бурмина не было ничего большего, чем курортная связь? Было же, точно было. Любой человек может увлечься, сильно, безудержно, даже такой холодный, как эта Алла.

— Значит, в день убийства вы находились в Суздале?

— Я уже говорила.

— Скажите, — Наумов старался обращаться к ней безлико, — вы приехали сегодня утром. Не было ничего необычного?

— Что вы имеете в виду?

— Кто-нибудь звонил, приходил?

— Необычным был только ваш звонок и визит.

— Простите, что я спрашиваю, но такова служба. Мне необходим телефон вашего будущего мужа.

— Зачем?

— Пустая формальность.

— Записывайте.

Алла продиктовала телефон.

— Теперь все?

— Пока все.

— Что значит пока?

— А это я вам объяснять не буду.

Олег встал и, выходя из квартиры, наконец понял, что поразило его в лице этой женщины. На нем была словно печать нерастраченного зла. Как это не увидел Бурмин? Впрочем, любовь слепа, человек сам дорисовывает портрет любимого, наделяя его чертами, приятными и близкими себе.

Посетителей набралось много. Черт знает что — уехал на три дня и никто вопросы решить не может! А Николай Николаевич, ну какой он зам? Взял его Сергей по просьбе Виктора Константиновича.

— Наш мужик, — сказал он, — скала.

— А дело-то он знает?

— Тоже мне Академия наук. Он другое знает. И помогать тебе будет.

Конечно, деловая хватка у Николая Николаевича была. Крепкая, бульдожья. Копейка мимо его рук не проплывет. Но и работать же надо.

Сергей пытался говорить об этом Виктору Константиновичу, но тот только посмеивался.

— Ничего, благодарить будешь.

Приехав из Суздаля, пообедав, проведя час у Аллы, Сергей приехал на работу и сразу же погрузился в заботы. Посетители шли один за другим. И все просили, кричали, требовали. К шести вечера у Сергея начало рябить в глазах от машинописных строк и человеческих лиц. А эта гнида, Николай Николаевич, еще не удосужился приехать на работу.

Наконец он появился в кабинете. Маленький, кругленький, в скромном сером костюмчике с двумя нашивками за ранения на пиджаке.