— Благодарю вас, сэр.

Джон посмотрел в холодные карие глаза Филипса, и тот не уклонился от его взора. В глазах его не было смущения, как у Генри Робертса.

— Во всяком случае я вряд ли этому поверю,—сказал Филипс.— Но не можете ли вы объяснить мне ситуацию, ГоварД?

— Меня кто-то поймал в ловушку,— ответил Джон.— Дело было тщательно подготовлено.

Взор Мартина Филипса не изменился. Он медленно кивнул. Это означало, что он принял все к сведению, но не согласился безоговорочно.

— Каким образом?

— Этого я не знаю,— ответил Джон и, помедлив, добавил:— Я понимаю, все выглядит не очень правдоподобно.

— Да, в этом трудно убедить. Мы попали в затруднительное положение, Говард.

— Мое положение значительно тяжелее,— заметил Джон.ц

— Да. Но во всяком случае вы еще служащий нашего банка. Это я объяснил полицейскому работнику.

Джон ожидал большего.

— Конечно, уволенный в отпуск. Само собой разумеется, с сохранением полного содержания.

— Другими словами, вы высказали точку зрения дирекции банка.

Филипс немного поднял густые брови.

— Если вы желаете так выразиться, да.

— Извините,— сказал Джон,— вы, конечно, сохраняете за собой право решать.

— Не думайте, что у меня нет к вам сочувствия,— возразил Филипс.— При других обстоятельствах...

Не закончив предыдущей фразы, он продолжал:

— Все же вы занимаетесь делами Тэйлора и актами Тешинхем-треста, не правда ли?

Джон кивнул, и Филипс сказал:

— Познакомьте Робертса с состоянием этих дел.

— Хорошо.

Джон встал. Итак, не произошло ничего удивительного. В сущности, ничего не произошло.

— Вам будет нужен адвокат,— сказал Филипс.— Или он уже есть у вас?

— Некий Стил. Ричард Стил. Вообще-то он не очень подходит,

— Было бы желательно,— сказал Мартин Филипс,— не втягивать наш банк в это дело. Надеюсь, вы такого же мнения?

— Конечно,— ответил Джон.— Понятно, сэр. Я... Еще что?

Несколько секунд Филипс изучал его своими непроницаемыми глазами.

— Еще одно, Джон,— проговорил он более теплым топом.— В отношении Барбары. К сожалению, ее имя будет упомянуто — этого не удастся избежать. Я понял это из слов сержанта Грэди. Но могу ли я положиться на вас, что вы не станете впутывать ее в это дело больше, чем необходимо?

Филипс поднялся из-за стола.

— Да, вполне,— ответил Джон.— Я буду держаться в стороне от нее. Неужели вы думаете, что я стану ее во что-либо впутывать?

— Не знаю, право, что и думать. Надо всем этим нужно поразмыслить.

— Да, это так, мистер Филипс,— сказал Джон.

Затем повернулся и вышел.

Полчаса потратил он, чтобы ввести Робертса в курс дел. Сидя возле Хэнка, Джон чувствовал устремленные на него взгляды. Как много на свете недоверчивых глаз. Он чувствовал себя окруженным этими недоверчивыми, очень холодными глазами.

Осторожными размеренными шагами он прошел между рядами столов и через большие залы банка. Только несколько кассиров остались в своих клетках, они подсчитывали наличность к концу дня.

Сторож Барней открыл ему служебный выход и сказал:

— Всего доброго; мистер Говард.

«Кадиллак» Филипса стоял на улице всего лишь в нескольких шагах от Джона. За рулем сидел шофер Клей в униформе. Барбара сидела позади, в дальнем углу. Джон повернулся и пошел, словно не видел ее. Он был обязан так сделать. И ему не хотелось видеть то, что можно было прочитать в глазах Барбары Филипс.

На углу он свернул на Вильям-стрит и влился в поток пешеходов. В киоске у метро купил газету, сошел вниз по лестнице к поездам, но вдруг изменил намерение и снова поднялся на улицу. Вскоре подошло свободное такси. Он сел в него и стал читать газету.

На первой странице была помещена большая фотография, а под ней два маленьких снимка. На одном из них —он сам, на другом, для контраста,— дом на Одиннадцатой улице. Джона сняли, когда он выходил из здания суда, и лицо его показалось ему еще более заурядным, чем обычно. Большая фотография оказалась репродукцией рисунка. Это был портрет Норы Эванс. Под ним подпись:

КТО ЗНАЛ ЭТУ УБИТУЮ ДЕВУШКУ?

А ниже:

НОРА ЭВАНС, ЖЕРТВА ТАИНСТВЕННОГО УБИЙСТВА В ВИЛЛЕДЖЕ.

Джои стал читать сообщение, и от тряски буквы прыгали у него перед глазами.