– Ну и что?

– А то, что эта страна была образована пачкой секулярных гуманистов, Энтони. Вот почему в наших школах больше нет места Богу. Вот почему ежедневно в абортариях убивают миллион нерожденных младенцев. Вот почему, пока мы болтаем о разоружении, коммунисты набирают силу. Господь наградил меня Способностью пробуждать сердца и души простых людей, чтобы мы смогли превратить эту страну в христианское государство, Энтони.

– И для этого тебе нужна моя помощь в обмен на твою поддержку и защиту от Клуба Островитян? – осклабился Хэрод.

– Рука руку моет, мой мальчик, – миротворчески улыбнулся Саттер в ответ.

– Похоже, в один прекрасный день ты собираешься стать президентом, – заметил Хэрод. – По-моему, вчера мы говорили лишь о том, чтобы слегка перетасовать иерархическую структуру Клуба Островитян.

Саттер развел руками.

– А что плохого в том, чтобы мыслить по-крупному, Энтони? Брат К., Кеплер, Траск и Колбен уже много десятилетий забавляются политикой. Я познакомился с братом К, сорок лет назад на политическом съезде консервативных проповедников в Батон-Руж. Поверь, не будет ничего дурного, если в Белом доме ради разнообразия вдруг появится добрый христианин.

– Мне казалось, Джимми Картер считался добрым христианином, – ухмыльнулся Хэрод.

– Джимми Картер обычный мещанин, – возразил Саттер. – Настоящий христианин знал бы, как поступить с аятоллой Хомейни, когда этот фанатик наложил свои лапы на американских граждан. В Библии сказано: “Око за око, зуб за зуб”. Надо было оставить этих шиитских негодяев без зубов.

– С точки зрения официального мнения, Рейгана тоже привели к власти христиане. – Хэрод отправился за новой порцией водки – политические дискуссии всегда наводили на него тоску.

– Черта с два! – воскликнул Саттер. – Нашего дружка Рональда привели к власти брат К., Кеплер и этот осел, который стоит за спиной Траска. Страна поворачивает вправо, но еще предвидятся временные откаты. К 1988 или 92 году будет подготовлена почва для прихода настоящего христианского кандидата.

– То есть тебя? – спросил Хэрод. – А перед тобой в очереди никто не стоит?

– Кто, например? – осклабился Саттер.

– Как же его зовут... – начал вспоминать Хэрод. – Парень от Нравственного Большинства.., фелвел. Саттер рассмеялся.

– Джерри – это креатура наших друзей из правого крыла в Вашингтоне. Он дутый пузырь. Когда его финансирование иссякнет, все увидят, что это куча дерьма в образе человека. И к тому же не слишком сообразительного.

– А как насчет тех, кто постарше? – осведомился Хэрод, пытаясь вспомнить имена целителей и заклинателей змей, которых он видел по телевидению в Лос-Анджелесе. – Рекс Хобарт...

– Хаббард, – поправил Саттер, – и кажется, Орал Роберте. Ты что, не в себе, Энтони?

– То есть?

Саттер извлек гаванскую сигару и закурил.

– Мы говорим здесь о людях, у которых пастушеский кнут еще не отлип от сапог, – произнес преподобный Джимми Уэйн Саттер. – Мы обсуждаем добрых парней, которые идут на телевидение и говорят:

"Друзья, приложите больную часть своего тела к экрану, и я ее вылечу!” Ты только представь себе, Энтони, все геморрои, нарывы, фурункулы и грибковые инфекции.., и человек, который благословляет всю эту биологию, будет встречаться с представителями иностранных государств и спать в спальне Линкольна?

– Да, это как-то пугает. – Хэрод между тем налил себе четвертый бокал водки. – А другие? Есть какие-нибудь альтернативы?

Преподобный Саттер закинул руки за голову и улыбнулся.

– Ну, есть Джим и Тэмми, но они большую часть времени якшаются с федеральным советом церквей... Кроме того, они по очереди страдают нервными срывами. Я не виню Джима. С такой женой, как у него, у меня бы тоже были нервные срывы. Потом есть Сваггарт в Луизиане. Он умный парень, Энтони. Но мне кажется, он больше хочет стать звездой рок-н-ролла, как его кузен...

– Кузен? – переспросил Хэрод.

– Джерри Ли Льюис, – пояснил Саттер. – Ну, кто там еще? Конечно же, Пэт Робертсон. Я думаю, Пэт будет баллотироваться в 84 или 88. Он основательный человек. На фоне его организационной структуры мой проект выглядит консервной банкой с проволочками, идущими в никуда. Но у Пэта есть свои обязательства. Окружающие иногда забывают, что он священник, и Пэт поддается этому...

– Все это очень интересно, – заметил Хэрод, – но мы слишком далеко ушли от цели моего визита сюда...