Она выглядела так, будто была собрана во время карнавала какой-нибудь компанией цветных.

Было приятно болтать друг с другом и звонить по телефону вне Коллаборатория. Жучки слишком дешевы в нынешние дни – если сотовые стоят меньше, чем упаковка шести банок пива, то прилагающиеся подслушивающие устройства – не дороже конфетти. Однако дешевые жучки не могут фиксировать разговоры за шестьдесят миль от Буны. А любые дорогостоящие устройства распознаются дорогостоящим же оборудованием Фонтено. Так что здесь все могли разговаривать без опаски.

– Так что, Жюль, как движется дом?

– Продвигается, продвигается, – с довольным видом ответил Фонтено. – Вы можете приехать и посмотреть местечко. Мы с вами возьмем старую лодку. Вспомним прежние добрые времена.

– Было бы приятно, – тактично соврал Оскар. Фонтено ссыпал нарезанный лук и базилик в кипящее месиво и помешал его проволочной шумовкой.

– Вы не возражаете, я открою холодильник. Оскар встал с ящика и снял герметичную крышку.

– Что вам нужно?

– Эти истрици.

– Эти что?

– Острицы.

– Что-о?!

– Он имеет в виду устрицы, – отозвалась Ниджи Истабрук.

– Ну да, – ответил Оскар. Он достал коробку с замороженными дарами моря.

– Вы бросаете это в крутой кипяток, – посоветовал Фонтено Ниджи, растягивая слова с сильнейшим креольским акцентом. – Потом добавляете чуть-чуть перечного соуса. И даже не замечаете, как все уже съели.

– Я умею делать суп, Жюль, – заметила Ниджи. – У меня диплом по кулинарии.

– Но только не креольский суп, детка.

– Креольская кухня не такая уж и сложная, – терпеливо ответила Ниджи. Ниджи было шестьдесят лет, и никто из команды, за исключением Фонтено не рискнул бы назвать ее «деткой».

– Изначально это была старомодная французская сельская кухня. Все сильно перченное. И жирное. Тонны нездорового жира.

У Фонтено вытянулось лицо.

– Вы все это слышали? Вы слышали, как меня оскорбляют в самых лучших чувствах?

Ниджи рассмеялась.

– Вот уж!

– Знаете, – сказал Оскар, – мне недавно в голову пришла хорошая идея.

– Расскажите, – сказал Фонтено.

– Наши спальни в Коллаборатории едва переносимы. Городок Буна тоже не может предоставить нам приличного жилья. Буну, собственно, и городом-то назвать нельзя: теплицы, флористы, обшарпанные маленькие мотели и угасающая легкая промышленность. В городе нет достойного места, где мы могли бы остановиться. Здания, где мы могли бы принять, к примеру, сенатора. А потому давайте-ка построим собственный отель.

Фред Диллан, уборщик и прачка, поставил кружку с пивом.

– Собственный отель?

– А почему бы и нет? Мы уже наотдыхались в Буне целых две недели. Мы пришли в себя. Самое время заняться чем-то, что поднимет наш престиж в здешних местах. Мы сможем справиться со строительством отеля. Это в наших силах. Кроме того, это одна из лучших тактик, к которой мы прибегали во время кампании. Другие устраивали ралли и фотовыставки, а Элкотт Бамбакиас приглашал толпы избирателей в собственноручно выстроенные здания.

– Вы имеете в виду, построить отель, чтобы извлекать прибыль? – спросил Фред.

– Ну, в большей степени просто для нашего собственного удобства. Хотя и для выгоды, конечно же. Мы можем взять проекты и софту фирмы Бамбакиаса. И мы сможем вполне выстроить здание сами, и сверх того, у нас уже имеется все необходимое, чтобы отель начал работать. Наш предвыборный штаб на колесах, перемещавшийся по штату, являлся, по сути, дорожной гостиницей. Но в данном случае мы будем располагаться в одном месте, а люди будут приходить к нам. И, кроме того, они будут нам платить.

– Что за странный способ, все шиворот-навыворот… – сказал Фред.

– Я думаю, это все вполне реально. Вы все будете выполнять те же обязанности, что и раньше. Ниджи, вы станете заведовать кухней. Фред, ты можешь заняться уборкой и стиркой. Корки будет принимать гостей. На Ребекке забота о здоровье гостей и иногда массаж. Каждый будет заниматься делом, а, если возникнет особая необходимость, можно нанять кого-нибудь из местных. И будем делать деньги.

– Много денег?

– О, расценки для богатых будут весьма высокими. Я видел, как внутри Коллаборатория контрактеры, заключающие миллионные сделки, живут по соседству со студентами и пенсионерами. Так нынче не делается.