Там сквозь зелень деревьев проглядывала пожухлая листва, линию берега портили какие-то развалины и над поверхностью озера по временам клубился туман.

Это озеро было совершенством, как и воздух и лес. Я подумал, что Энн здесь понравилось бы.

Меня тревожило, что даже в окружении подобной красоты я не в силах забыть ее душевные страдания. Почему мне никак не избавиться от этой тревоги? Альберт все время повторял, что я должен это сделать. Почему, в таком случае, тревога меня не покидала?

Я сел рядом с Кэти и погладил ее по голове.

— Что со мной творится, Кэти? — спросил я.

Мы посмотрели друг другу в глаза. Она действительно меня понимала — сомнений не оставалось. Я почти ощущал исходящую от нее волну сочувствия.

Собака лежала возле меня, а я пытался прогнать из души печаль, вспоминая о временах, проведенных на озере Эроухэд. Мы, бывало, ездили туда с детьми по выходным и на целый месяц летом. В то время я успешно работал на телевидении, и помимо загородного дома нам принадлежал катер, стоявший на пристани в Норт-Шоре.

Мы проводили на озере много летних дней. Утром, после завтрака, мы, бывало, готовили в дорогу ленч, надевали купальники и отправлялись на машине на пристань, взяв с собой Кэти. Мы отправлялись на катере в нашу любимую бухточку на южной оконечности озера, где дети — Ричард и Мэри, Луиза с мужем, когда они приезжали к нам в гости, надевали водные лыжи и мчались за катером. В то время Йен еще был маленьким, и мы купили ему лыжи-сани, которые он окрестил «капитан Молния». Энн тоже нравилось на них кататься, потому что у нее не получалось на лыжах.

Мне вспомнилось, как Энн лежала на этих водных санях, скачущих по темно-голубым водам озера, и задыхалась от смеха. Я вспоминал, как ехал на них Йен, хохоча от удовольствия, особенно в те моменты, когда у него получалось встать на ходу.

На время ленча мы бросали якорь в этой бухте, ели сэндвичи и чипсы, запивая холодной содовой водой, вынутой из ящика со льдом. Солнце припекало наши спины, и мне доставляло невыразимое удовольствие смотреть на Энн и наших прелестных загорелых детей, пока мы вместе закусывали, разговаривали и смеялись.

Но счастливые воспоминания не помогали. Они лишь усиливали мою тоску — ведь прошедшего больше не вернешь. Меня терзало одиночество. Мне так не хватало Энн, не хватало детей. Почему я говорил им о своей любви не так уж часто? Вот если б нам вместе оказаться в этом очаровательном месте. Если бы только мы с Энн…

Я нетерпеливо себя одернул. Я был на небесах, подумай — на небесах, и все-таки томился. Я победил смерть, и вся моя семья ее победит. Мы все обязательно снова будем вместе. Что со мной происходило?

— Пошли, Кэти, — сказал я, быстро поднимаясь. — Давай прогуляемся.

Я все больше и больше вникал в суть слов Альберта о том, что разум — это все.

Когда мы отправились вдоль берега, я на миг подумал: вдруг Альберт хотел, чтобы я остался на том месте, куда он меня привел, и чтобы этот «кто-то» меня нашел. Но потом я осознал, что, кто бы он ни был, он найдет меня, просто обо мне подумав.

Перед нами расстилался пляж, и мы пошли по нему. Под ногами был мягкий песок — нигде ни камней, ни гальки.

Остановившись, я опустился на колени и набрал пригоршню песка. В нем не было твердых частичек — плотный по фактуре, но мягкий на ощупь, как порошок. Я дал песку сыпаться между пальцами и смотрел, как падают крошечные многоцветные гранулы. Подняв руку, я вгляделся в них более внимательно. По форме и цвету они напоминали миниатюрные драгоценные камешки.

Стряхнув оставшийся песок с рук, я встал. Песок не прилип к ладони или коленям, как это было бы на Земле.

И снова мне пришлось в недоумении покачать головой. Песок. Пляж. Озеро в окружении густого леса. Голубое небо над головой.

— А люди сомневаются в том, что потусторонний мир существует, — сказал я Кэти. — Я и сам сомневался. Невероятно.

Я много раз мысленно и вслух повторил последнее слово — и не только с удовольствием.

Подойдя к кромке воды, я стал с близкого расстояния вглядываться в тонкое кружево прибоя. Вода казалась холодной. Вспоминая прохладу озера Эроухэд, я осторожно попробовал воду ногой.

Ощутив прикосновение воды, я вздохнул. Она была довольно прохладной и излучала приятные вибрации энергии. Я посмотрел на Кэти. Она стояла в воде рядом со мной, и это заставило меня улыбнуться. При жизни она никогда не заходила в воду — очень ее боялась. Здесь она казалась вполне довольной.