Бледный Ар-Шарлахи стоял у самой кромки борта и с отчаянием смотрел на огромное ревущее пламя. В задохнувшееся едким прозрачным дымом утреннее небо сыпался ливень золотых искр. За спиной возбужденно переговаривались главари, но Ар-Шарлахи их не слышал. Он смотрел на дело своих рук… Нет, даже не так. На дело своего языка! Пьяного, болтливого языка!..

В просеке между двумя рычащими рощами изжелта-розового пламени, заслоняясь от жара, показались какие-то люди. Три рикши и двое пеших, должно быть, чиновники. В тележках круглились предметы, похожие на черные валуны. Кожаные мешки с золотом. Ну наконец-то!.. Выкуп…

Спотыкаясь и вздымая туфлями песок, люди судьи Ард-Нура почти бежали к «Самуму», и трудно сказать, что подгоняло их больше: истекающее время или жар гудящего за спиной огня.

На борт по веревочной лесенке поднялся испуганный голорылый толстяк, с головы до ног перемазанный сажей. Край его халата дымился. Растерянно оглядел закутанных до глаз разбойников, не зная, к кому обратиться.

Главари молчали, полагая, что переговоры будет вести Шарлах, но он, казалось, даже и не замечал топчущегося перед ним обгорелого толстяка. Наконец, удивленно поглядывая на компаньона, вперед выступил Лако. Заглянул за борт.

–  Это миллион?
– недоверчиво спросил он, указывая на кожаные мешки.

–  Шестьсот тысяч, - сипло ответил несчастный чиновник и закашлялся.
– Все, что есть в казне… Остальное, попробуем собрать с жителей, но… Дайте нам время…

Лако вопросительно оглянулся. Ар-Шарлахи по-прежнему хранил угрюмое молчание.

–  Так, - решительно сказал Лако, - Мешки - на борт, а сам - жди. Надо посоветоваться…

Главари вместе с Ар-Шарлахи торопливо спустились в каюту караванного и расселись кольцом на ковре.

–  Ну?
– спросил Орийза, жаждуще выкатывая глаза. Ни слова не говоря, Ар-Шарлахи судорожно нашарил кувшинчик и чашку. Никому не предлагая, налил до краев и, приподняв нижний край повязки, осушил тремя глотками. Разжал пальцы, и чашка боком упала на ковер.

–  Делим эти шестьсот тысяч - и уходим, - сипло сказал он.
– Пока не поздно…

В каюте стало очень тихо. Рев пламени и треск балок усилились настолько, что вполне могло показаться, будто занялся уже нос «Самума».

–  Что?!
– еле слышно выдохнул Лако.
– Шарлах! Опомнись! Они же просто тянут время! Пригрози им десантом!..

–  Да затребовать на борт судью- и все!
– возмущенно пробасил широкий, как валун, Мирго, даже во время дела не расстававшийся с серебряным скорпионом на правом плече.
– Прижечь ему пятки пару раз - вот вам и выкуп!'!

–  Да ты что?!
– прохрипел страшно осунувшийся Орийза, подаваясь к Ар-Шарлахи.
– Кто же такую удачу упускает?! Взять сполна выкуп, а потом еще бросить десант!..

«Сейчас меня убьют… - обреченно подумал Ар-Шарлахи.
– Стало быть, заслужил…»

–  Хорошо… - безразлично выговорил он, почти не слы-"la собственного голоса.
– Делайте что хотите… высаживайте десант, прижигайте пятки, требуйте остаток выкупа… а я беру свою долю и ухожу…

–  Как уходишь?
– закричал Лако, вскакивая.
– Ты не можешь уйти! Ты нас сюда привел!

–  Я вас сюда привел, - с предсмертным равнодушием отвечал ему Ар-Шарлахи, - но с моими приказами вы не согласны… Я беру свою долю и ухожу…

–  Ты струсил?
– осведомился Мирго с оскорбительной мягкостью в голосе.

Ар-Шарлахи через силу поднял веки и посмотрел ему в глаза.

–  Да… - сказал он.
– Я струсил…

Главари были в замешательстве. Поведение Ар-Шарлахи их пугало, но слишком уж дразнил, завораживал соблазн неслыханной наживы.

–  Ладно, - бросил Лако.
– Будь по-твоему. Бери свою долю и уходи. И заодно часть моей - в счет «Белого скорпиона». Теперь он мой целиком!..

Лако круто повернулся и вышел. За ним последовали остальные. Алият с лицом настолько бледным, что оно по цвету почти не отличалось от повязки, повернулась к Ар-Шарлахи, хотела что-то сказать, но лишь махнула рукой и тоже вышла. Слышно было, как она там, наверху, сердито командует, сколько мешков оставить, а сколько сгрузить. Ар-Шарлахи схватил кувшинчик и, сорвав повязку, выпил остатки вина прямо из горлышка. Снаружи выло пламя и страшно кричали люди. Не иначе, Орийза приказал готовиться к десанту…

«Самум» уже уходил прочь от Зибры под всеми парусами, когда Алият наконец вернулась в каюту караванного. Ар-Шарлахи сидел ссутулясь и вертел в пальцах пустую чашку, бессмысленно разглядывая ободок.

–  Люди недовольны, - сказала Алият. Ар-Шарлахи поднял голову и непонимающе посмотрел на вошедшую. Машинально поправил повязку.

– Что?..

–  Люди недовольны, что ты не пустил их в десант. Некоторое время Ар-Шарлахи сидел неподвижно. Потом поднялся, пошатнувшись, и бешено уставился на Алият.