Работа по восстановлению личности Реля велась, и велась хорошими темпами. Рэй успевал прочитать за сутки полторы-две сотни человек. Когда прошло четыре дня, он сообщил мне:

– Дело продвигается, и продвигается хорошо. Личность мальчишки уже в значительной степени восстановлена. Конечно, белых пятен еще очень много, но привести его в чувство уже вполне реально.

– И ты не пробовал?

– Я хочу подстраховаться и взять с собою тебя. Я просто не знаю, как он себя поведет.

– Может быть, позвать еще кого-нибудь? Рива, Сола, Сережку, в конце концов.

– Для первого раза хватит и нас с тобой, а уж потом видно будет… Может быть, еще какое-то время придется подождать.

Я вошел в спецтренажер и снова оказался в мире Рэя. Причем, на этот раз Рэй не стал устраивать нам прогулку от "корабля" до поселка, а я сразу же оказался в "палате", где сейчас лежал Рель.

Мальчишка, как оказалось, спал. Спал неподвижно и очень спокойно.

– Он спит, - сказал Рэй, - но уже может и проснуться. Давай, буди.

– Сам не можешь?

– Могу, но почему-то побаиваюсь.

– А как его будить?

– Да обыкновенно, как и любого другого человека.

Я подошел к мальчишке, присел на корточки, положил руку ему на плечо и слегка потряс:

– Рель, просыпайся.

Он проснулся вполне спокойно. Открыл глаза, увидел меня, улыбнулся уголками губ:

– Доброе утро, Вик.

Только после этого он посмотрел по сторонам и выдавил из себя:

– Где это я?

– В одном очень интересном месте. Ты помнишь, где засыпал?

– Ага… Ну, то есть… нет… погоди, Вик, - он заметно побледнел, потом принялся ощупывать себя, вздохнул.
– Мне это приснилось, да?

– Что тебе приснилось?

– Будто мы с ребятами купались на море, на Синоле, а тут откуда-то приплыла дванта… Их вообще у Синрарнира не бывает… И она меня…

– Это не сон, - встал рядом со мной Рэй, который до этого оставался вне поля зрения мальчишки, - это действительно было.

– Рэй? Где я?

– В клинике "Иглы", на излечении.

Мальчишка еще раз ощупал себя, убеждаясь, что никаких ран нет.

– Целый вроде бы… Сколько прошло времени?

– Не так уж и много, меньше недели.

– Но я… Вы не обманываете?.. Рэй, ты ведь…

– Это ты ведь, - улыбнулся Рэй, - ты сейчас в искусственной реальности, где мы можем пожать друг другу руки и не через экран.

– Со мной… серьезно…

– Даже очень. Дванта тебя серьезно пожевала. И ты довольно долго пробыл у нее в желудке, пока тебя Вик оттуда вытаскивал. Не сразу и на "Игле" оказался. В общем, мало что от тебя осталось, парень.

– Но ведь я… я ведь живой?

– Живой, живой, а в свое время будешь и здоровым. Но вот память вряд ли всю восстановишь. Кстати, пошарь по своей памяти. Много дырок?

Мальчишка зажмурился и замолчал на пару минут, и только потом выдавил из себя:

– Ага, много. И чувствую себя каким-то не таким… Это навсегда?

– С этим мы сейчас и боремся… Даже если что-то и останется, то не настолько уж это и велика беда для того, кто умирал по-настоящему.

– Я? Я умер?

– Да, тогда ты умер, но по воле любящих тебя людей ты снова жив.

Тут Рэй выдал ему практически всё и во всех подробностях. Он посчитал, что уж лучше один раз ударить сильно, чем цедить информацию скупыми порциями. Может быть, он был и прав, но для мальчишки этот удар оказался очень даже настоящим и болезненным. Рассказав все, Рэй очевидно посчитал, что уж больше его присутствия здесь не требуется, и растворился в воздухе, словно бесплотный призрак, оставив меня с мальчишкой один на один. Несколько минут Рель молчал, очевидно, переваривая услышанное от Рэя, и только потом спросил (Рэя он вопросами не перебивал):

– Это правда, ну то, что он сказал?

Я кивнул:

– Неправды он тебе не говорил.

– Но ведь я же жив. Я - это я.

– Конечно жив, и конечно ты.

– Как-то все странно, словно во сне… Но ведь я - это всё равно я.

– Никто с этим и не спорит.

– Но Рэй сказал, что собрал меня из чужих воспоминаний.

– Ну и что тут страшного.

– Не знаю… Да, страшно.

Он сел на кровати и обхватил голову руками.

– Успокойся.

– Я и так спокоен, даже чересчур спокоен.