– Этого, господин Колбаба, мы вам не скажем, - возразил восьмой старичок.
– Ежели люди узнают, где мы, домовые, живем, они нас оттуда выметут. Нет, нет, этого вы знать не должны.

"Ну, не хотите говорить, не надо, - подумал Колбаба.
– А я все-таки подсмотрю, куда вы пойдете спать".

Сел он опять к печке и стал внимательно следить.

Но так уютно устроился, что начали у него веки слипаться, и не успел он досчитать до пяти - уснул как убитый и проспал до самого утра.

О том, что он видел, г-н Колбаба никому не стал рассказывать, потому что, вы сами понимаете, на почте ведь нельзя ночевать. А только с тех пор стал он людям письма разносить охотней. "Вот это письмо, - говорил он себе, - теплое, а это вот прямо греет - такое горячее: наверно, какая-нибудь мамаша писала".

Как-то раз стал г-н Колбаба письма разбирать, которые из почтового ящика вытащил, чтобы по адресам их разнести.

– Это что ж такое?
– вдруг удивился он.
– Письмо запечатанное, а ни адреса, ни марки на нем нету.

– Да, - говорит почтмейстер.
– Опять кто-то опустил в ящик письмо без адреса.

Случился в это время на почте один господин, посылавший матери своей письмо заказное. Услыхал, что они говорят, и давай того человека ругать.

– Это, - говорит, - какой-то чурбан, идиот, осел, ротозей, олух, болван, растяпа. Ну где это видано: посылать письмо без адреса!

– Никак нет, сударь, - возразил почтмейстер.
– Таких писем за год целая куча набирается. Вы не поверите, сударь, до чего люди рассеянны бывают. Написал письмо и сломя голову на почту; а не думает о том, что адрес забыл написать. Право, сударь, это чаще бывает, чем вы полагаете.

– Да неужто?
– удивился господин.
– И что же вы с такими письмами делаете?

– Оставляем лежать на почте, сударь, - ответил почтмейстер.
– Потому что не можем адресату вручить.

Между тем г-н Колбаба вертел письмо без адреса в руках, бурча:

– Господин почтмейстер, письмо такое горячее. Видно, от души написано. Надо бы вручить его по принадлежности.

– Раз адреса нет, оставить, и дело с концом, - возразил почтмейстер.

– Может, вам бы распечатать его и посмотреть, кто отправитель?
– посоветовал господин.

– Это не выйдет, сударь, - строго возразил почтмейстер. Такого нарушения тайны корреспонденции допускать никак нельзя.

И вопрос был исчерпан.

Но когда господин ушел, г-н Колбаба обратился к почтмейстеру с такими словами:

– Простите за смелость, господин почтмейстер, но насчет этого письма нам, может быть, дал бы полезный совет кто-нибудь из здешних почтовых домовых,

И рассказал о том, что однажды ночью сам видел, как тут хозяйничала почтовая нечисть, которая умеет читать письма, не распечатывая.

Подумал почтмейстер и говорит:

– Ладно, черт возьми. Куда ни шло, попробуйте, господин Колбаба. Ежели кто из господ домовых скажет, что в этом запечатанном письме написано, может, мы узнаем, и к кому оно.

Велел г-н Колбаба запереть его на ночь в конторе и стал ждать. Близко к полуночи слышит он топ-топтоп по полу - будто мыши бегают. И видит опять: домовые письма разбирают, посылки взвешивают, деньги считают, телеграммы выстукивают. А покончив с этими делами, сели рядом на пол и, взявши в руки письма, в марьяж играть стали.

Тут г-н Колбаба их окликнул:

– ...брый вечер, господа человечки!

– А, господин Колбаба!
– отозвался старший человечек. Идите опять с нами в карты играть.

Господин Колбаба не заставил себя просить дважды - сел к ним на пол.

– Хожу, - оказал первый домовой и положил свою карту на землю.

– Крою, - промолвил второй.

– Бью, - отозвался третий.

Пришла очередь г-н Колбабы, и он положил то самое письмо на три остальные.

– Ваша взяла, господин Колбаба, - сказал первый чертяка.
– Вы ходили самой крупной картой: тузом червей.

– Прошу прощения, - возразил г-н Колбаба, - но вы уверены, что моя карта такая крупная?

– Конечно!
– ответил домовой.
– Ведь это письмецо парня к девушке, которую он любит больше жизни.

– Не может быть, - нарочно не согласился г-н Колбаба.

– Именно так, - твердо возразил карлик.
– Ежели не верите, давайте прочту.

Взял он письмо, прислонил ко лбу, закрыл глаза и стал читать:

– "Ненаглядная моя Марженка, пышу я тебе..." Орфографическая ошибка!
– заметил он.
– Тут надо и, а не ы... что получил место шофера так ежли хочишь можно справлять сватьбу напиши мне ежели еще меня любишь пыши скорей твой верный Францик".